Койранкангас — собачья роща.

Так называется это место, которое хранит страшную тайну.

            АЛЕКСЕЙ Крюков — врач неотложной помощи, член  общества  Иннерин Лийтто.  Информация, которой он поделился со  «Сменой», не может никого оставить равнодушным. Речь идет еще об одном месте, где расстреливали людей.

Все  мы  помним  недавнее  «открытие»  Левашовской  пустоши. Страшное открытие. Но оно, как выясняется, не последнее на нашей северной земле. Возможно, о Койранкангасе написали бы позже, если бы не работа. Которую провел Алексей Крюков. Вот о чем он рассказал:

            «Киурумяки (в переводе с фин­ского означает Журавлиная горка) знакомы всем жителям Токсово. Однако никто из них, с кем я разговаривал, не мог объяснить, почему одно из мест — Койранкангас — полу­чило такое мрачное название. А название, как стало мне из­вестно чуть позже, оказалось все же верным.

Койранкангас, небольшой участок местности, располо­жен в Северной Ингрии, меж­ду деревнями Киурумяки и Лепписаари (Лепсари). Это об­ширная открытая местность, окруженная болотами и чах­лым лесом, В длину этот уча­сток занимает примерно три-четыре километра, в ширину примерно километр. Между Койранкангасом и Ленинградом расстояние примерно 15 кило­метров. На этом отрезке пути нет никакого жилья и возде­ланных земель. На самом Койранкангасе также не было ни полей, ни лугов, ни паст­бищ.  Там   была   пустошь.

            «Военные первыми начали использовать эту территорию. Еще в1912 году здесь был устроен артиллерийский поли­гон, который занимал часть земель приходов Токсово и Ряяпювя (Всеволожска). Де­ревня Пурну была вывезена еще в 1912 году. Жители ок­рестных деревень перестали туда ходить.

            Затем наступил период Со­ветской власти. Появилась не­обходимость где-то негласно, тайно ликвидировать «классо­вых врагов», а также «инако­мыслящих». Подходящим для этих целей местом и оказался район   Койранкангас.

            Вот что мне рассказала Катри Хууска, урожденная Федо­рова, родившаяся в 1912 году в деревне Киурумяки. Сейчас проживает  в   Кондопоге:

            — Раньше мы не знали, что происходило на Койранкангасе. Там стреляли каждый день, иногда стреляли и по ночам. Как-то раз юноши из Киурумя­ки, ходившие к своим девуш­кам в деревню Лепсари, про­шли через Койранкангас. Там они увидели трупы. Так мы узнали о том, что там убива­ли людей.

            Очевидцы   видели  и большие могилы, наполненные телами. Некоторых убитых не хоронили, оставляли так. Из наших мало кто хаживал в те места. Крики же оттуда слы­шали в деревне каждый день, Жители Лепсари перестали ходить в токсовскую церковь, стали посещать церковь в Ряяпювя, хотя в течение мно­гих поколений жили в Токсове.

            Брат этой рассказчицы, Юсси Федоров, 1924 года рожде­ния, ныне проживает в Куйвайси. Вот  что он рассказал:

            — На Койранкангас была сделана дорога. Из Питера приходили машины, набитые людьми, по многу раз в день. И  там их расстреливали. Не знаю, когда там начали убивать людей, однако это происходило каждый день, в течение многих лет, вплоть до самой войны.

            Все опрошенные мной бывшие жители Киурумяки рас­сказывали, что ночью они не могли спокойно спать, а днем не могли спокойно работать, зная, что происходит непода­леку от  их деревни.

            Лийса Хайконен, 1917 года рождения, из деревни Киуру­мяки (жила в Ленинграде), рассказывала:

            — Председатель  колхоза пытался   говорить с военными властями  о  том,  что эти  дела мешают  землепользованию, вызывают тревогу среди местных  жителей,  мешают  им работать  и отдыхать.  Ответ он получил такой: вас не трогают — значит, сидите и помалкивайте.         :

            А солнечным осенним дм«м 1987 года я стоял на высоком холме Киурумяки вместе с жи­телем Токсово Таавети Пелконеном. Его родной деревни Киурумяки уже не существова­ло, от нее остался лишь один пустой холм. Отсюда открывался хороший обзор в сторо­ну лежащего в 3—4 километ­рах Койранкангаса. Тааветти по­казал рукой место, куда при­бывали набитые арестованны­ми автомашины. «Как сейчас вижу, — говорил он, — эти прибывающие машины. Людей выгружали из них и расстрели­вали. Отсюда, из деревни, все было видно».

            В Северной Ингрии, в Куйвайси, живут некоторые быв­шие жители Киурумяки, Это Хилта Ахокас, Анни Айрикайнен, Эйно Ланкинен, Микко Ванханен. Все они помнят то, что видели тогда, в молодо­сти.

            Иногда мы  просыпались ночью от выстрелов. А в одну из  ночей в   избу вошли  солдаты. Они были злые, вели себя грубо. Перевернули  все вверх дном   в   доме  и  в  сарае.  Что они искали — непонятно. Лишь через  много  лет  мы  узнали, что кому-то  удалось  бежать  с места расстрела.

            Тогда  мы   были   еще  ребятами,   часто   ходили  в  лес. Много  раз  находили  в  лесу умерших от ран  людей. Наверное, там на Койранкангасе, не всех приканчивали до смер­ти, и некоторые затем уполза­ли в лес, но силы затем ос­тавляли их.

            — Однажды в лесу мы наш­ли человека, который ослаб от ран. Он что-то говорил по-русски, но тогда мы еще не понимали русского языка. Мы, конечно же, поняли, откуда он попал в лес. Ребята сделали ему из веток шалаш, и мы положили его туда. Пару раз принесли ему воды и немного поесть. Но затем, на второй день, мы не обнаружили его на месте.

            Таким образом, некоторые ингерманлаидцы были свиде­телями массовых казней. Никто не знает имен тех, кто погиб там, никто не может оказать, сколько тысяч людей там по­хоронено и сколько было бро­шено   незахороненными...

            АЛЕКСЕЙ Крюков вышел на эту тему случайно. Еще пят­надцатилетним подростком он обнаружил для себя, что ме­стные жители называют свои деревни не так, как они значатся на географической кар­те. И он стал собирать старые названия деревень. Койранкангас вывел на страшную тайну. История рано или позд­но открывает нам их. В исто­рии не должно быть темных пятен. Тайна Койранкангаса по­ка на изучена. Может, найдут­ся еще свидетели, которые помогут  нам  в  этом.

  Вячеслав ОРЛОВ