26 января просьба помолиться
о здравии бол. прот. МИХАИЛА Резина.
Ему собираются делать операцию на сердце. В 65 лет это непросто перенести.
Знаю его уже 15 лет, дорожу этим человеком и хотел бы, чтобы он еще долго-долго жил, от таких людей светлее и теплее на земле. Собрал что мог о нем, чтобы у людей мог быть образ молитвы. Простите, если материалов много, буду рад если что-нибудь тронет душу и подвигнет на молитву о нем. Постарался расположить в хронологическом порядке, начав с краткого юбилейного обзора его жизни
---
1994 - воспоминания
---
----
о здравии бол. прот. МИХАИЛА Резина.
Ему собираются делать операцию на сердце. В 65 лет это непросто перенести.
Знаю его уже 15 лет, дорожу этим человеком и хотел бы, чтобы он еще долго-долго жил, от таких людей светлее и теплее на земле. Собрал что мог о нем, чтобы у людей мог быть образ молитвы. Простите, если материалов много, буду рад если что-нибудь тронет душу и подвигнет на молитву о нем. Постарался расположить в хронологическом порядке, начав с краткого юбилейного обзора его жизни
---
Россия переживает непростое время. Так бывало и раньше. Но всегда находились люди, которые своей жизнью, своими повседневными подвигами выводили ее из самого, казалось бы, безвыходного положения. С одним из них – отцом Михаилом Резиным, беседовал корреспондент журнала «Шестое Чувство» Борис Золотарёв (интервью опубликовано в № 5 журнала за 2007).
– Отец Михаил, расскажите о себе.
– Родился в Самарканде в 1951 году. Потом переехали в Удмуртию. Окончил Машиностроительный техникум. Служил в армии, на Дальнем Востоке. Потом поступил в Свердловский университет на исторический факультет. Окончив его, работал преподавателем истории. Женился, поступил в московский Литературный институт. Преподавал историю и эстетику. С семьей переехал в Ижевск. Что-то писал, издавался. В 1989 году приняли в Союз писателей. Впоследствии около года жил эмигрантом в Германии, с женой и четырьмя детьми. Затем родился пятый. Материально жили неплохо, но вскоре возникло ощущение нереальности собственного существования. Колбасы много, но душа… Душа затосковала. Я сразу это ощутил. И когда я это понял, то мы вернулись. В Германии принял твердое решение – стать священником.
– Вернуться из благополучной Германии в Россию девяностых годов, это же для многих эмигрантов настоящий подвиг!..
– Скорее, это подвиг моей жены. Для женщины очень сложно отказаться от налаженного быта. Представьте, Западная Германия, земля Саарланд. Вид на жительство, квартира, машина – ну все как у цивильных людей. Пособия на детей получали замечательные. За один год получили на детей столько, сколько за всю жизнь нам здесь не заплатят! Когда я принял решение возвращаться на Родину, многие посчитали меня сумасшедшим, до сих пор не могут успокоиться: «Ну, отец Михаил, ну чего с него взять, с приветом человек, понятное дело. Все за кордон рвутся жить, а он вернулся! И куда? В Ардатов – грязный захудалый городишко! В Россию!». В 1992 году в Ардатове днем с огнем не сыщешь самого элементарного! Туалетной бумаги не было, да что там, туалетной бумаги! Представьте только, приехал я из Германии на Белорусский вокзал… Вечер, какие-то коробки повсюду валяются, мусор, оркестр духовой для кого-то играет. И жуткий ветер, состояние у меня, мало сказать, какой-то совершенно дикой нестабильности. И сейчас этой нестабильности хватает, но тогда… Советский Союз рухнул, не стало его. Какие-то разборки между республиками...
«Утешил» меня немного покойный владыка Николай Нижегородский и Арзамасский. Встретился я с ним, рассказал о себе, объяснился: так, мол, и так, есть у меня опыт жизни на Западе, если благословите, то… И вот 26 апреля 1992 года, как раз на Пасху, он меня рукоположил в священники. «Вы куда поедете?». А для меня все незнакомо. Предложил: в Ардатов, может, поедете, посмотрите? Так я и приехал сюда. Поселился в небольшом приходском домике, достаточно убогом. Посылаю телеграмму жене, она приезжает…
М-да, слез было много пролито… Но… вот уже пятнадцать лет прожили, и не жалею. Ей, конечно, все тяжело достается, так что она герой больше, чем я, много на ее плечи навалилось. Но я вижу духовное обоснование тому, что случилось, поэтому считаю, что все произошло правильно.
– А почему было бы не стать священником в Германии? Там же есть Русская Православная церковь?
– Мне предлагал там служить германский владыка Марк. И знаете, мне показалось лукавством – остаться там служить. У немцев все устроено, отлажено. Социальные службы работают как часы. Бомжи получают пособие, которое больше, чем зарплата у наших профессоров.
Очень болело сердце за Россию. И поехал я на родину потому, что там «все плохо». Владыка Николай меня понял. Человек он был очень мудрый. Смотрю я на мир, смотрю на Запад. Иногда езжу туда туристом и ни разу не пожалел… хотя наша жизнь настолько непредсказуема... Но я твердо знаю – во всем, что бы ни случилось, всегда присутствует Промысел Божий. Человек – существо духовное и жить должен духовной, а не материальной жизнью.
Я со многими немцами общался и дружил, но – не хочу их обижать – они совершенно не способны понять, зачем в жизни еще и какие-то духовные усилия прикладывать. Живешь себе и живешь, и есть у тебя все для того, чтобы считать себя счастливым человеком – работа, зарплата приличная. На отпускные можешь поехать отдыхать куда угодно, хоть на Майорку. Все нормально! Что еще надо человеку!?
Они неплохие люди, нет – общительные, доброжелательные. Но у них начисто отсутствует такое понятие, как духовная подоплека происходящего. Они этого просто не понимают...
Там, за рубежом, за всем видимым, внешне блестящим миром, я обнаружил такой провал, такую духовную бездну! Духовной перспективы никакой. Меня как-то поразили слова одной семидесятилетней немки, приехавшей из Казахстана. Она сидела на скамейке, был удивительно красивый вечер, и она сказала, разговаривая сама с собой: «Да, чтобы найти рай на земле, нужно приехать в Германию, но если ищешь Царства Небесного – нужно вернуться в Россию». Понимаете? Потому что рай на земле совершенно не стыкуется с Царством Небесным. К чему мы здесь стремимся, по большому счету есть цели ложные! Я не скажу, что они на сто процентов гибельные, но – ложные.
Условия жизни на земле можно улучшать бесконечно, можно стать этаким Бытоулучшателем. Кто против?! Однако если человек постоянно думает о том, что сегодня у него, например, машина, а завтра нужно непременно приобрести яхту, как у Абрамовича, и постоянно ставит быт на первое место, то это, без сомнения, большая ошибка. И в такой ошибке пребывает огромное количество людей на Западе. И я это увидел изнутри, не как турист, а как житель этого самого Запада. И очень важно не впасть в эту ошибку самому!
Сейчас я живу, в материальном плане, нормально, Господь не оставляет. Есть все, что нужно. Но есть и другое, главное. Те задачи, которые мы сейчас и здесь решаем, – они духовного плана.
– А не могли бы вы рассказать, как все начиналось здесь, на новом месте?
– Вы, наверное, в курсе, что в Ардатове есть воспитательная колония на месте бывшего женского Покровского монастыря. В ней обитают сегодня около 270 подростков. Там есть и мелкие воришки, и грабители, и даже убийцы. Сидят они по статьям разной степени тяжести. Контингент в основном из Нижегородской области. И когда владыка Николай благословил меня здесь служить, колония стала первым объектом, который я посетил. Шел 1992 год. Я столкнулся с совершенно особенной средой, со своей особой субкультурой. Священник воспринимается не всеми. Священника, посланца с воли, примитивное сознание заключенного воспринимает как объект, которым можно попользоваться. Этакая буренка в рясе, которую можно подоить. Они всегда воспринимают приходящих, как «лохов», простите за специфический термин. Что я с этого буду иметь? Но их нельзя винить в этом…
Начало 90-х – сложное время. Стараясь поддержать колонию, мы собирали по прихожанам муку, сахар, там реально могли начаться голодные бунты. Не хватало медикаментов. В колонии распространялась чесотка, мы привозили нужную мазь.
Именно тогда нашему приходу передали здание храма. В советское время в нем устроили цех инструментального завода. Администрация колонии разрешила ребятам, имевшим право свободного выхода, помогать нам в реставрационных работах. И наши старушки, народ сердобольный, кормили их, помогали одеждой: кто носочки свяжет, кто еще чего. Многие из этих ребят, выйдя на свободу, стали приходить к нам. Понимаете, им некуда было возвращаться. Возникла идея – создать своего рода социальную гостиницу, где они могли бы какое-то время жить. После выхода на волю. Такой дом появился, и мы стали селить в нем освободившихся ребят. Но мы пришли к парадоксальному выводу. Он нас поразил. Маленький коллектив, человек пять, внешне все проявляют благочестие: стараются не материться, не курить при посторонних. Но внутри этого коллектива возникла субкультура – миниатюрная колония со всеми вытекающими отсюда последствиями. Мы были поражены! Оказывается, чтобы изменить психологию этих ребят, их нужно вообще растащить по одному. Не давать им контактировать. В противном случае они тут же вступали в те отношения, к которым успели привыкнуть до того, как они вышли на волю.
Поэтому, как мне представляется, первое, что нужно сделать обществу: делать все, чтобы дети в колонию не попадали. Нужно ввести такую всеохватную профилактическую работу.
Говоря о неблагополучных детях, должно заметить, что самое сложное – преодолеть инерцию их недовоспитания. Нужно очень серьезно работать, чтобы этот пробел восполнить. Как я сейчас вижу, огромную роль здесь играет среда, в которой дети провели детство и отрочество. Период до 7 – 8 лет, когда дети, как губка, впитывают из того, что их окружает. Если они видят насилие, беспорядочный секс, голод, унижение, побои, животный образ жизни – все это откладывается и в них. И чтобы это исправить, нужно очень много сил, опыта, годы работы. Сформировать представление о совершенно ином образе жизни. И тут очень важно работать и с родителями тоже. Создавать лектории, устраивать встречи. Разворачивать целую программу, с плакатами, призывами, беседами. Как в начале 60-х годов, во время Карибского кризиса. Была реальная угроза ядерной войны. Со всей улицы лектор собирал людей и объяснял, кто и как должен себя вести, чтобы выжить в случае катастрофы. В социальном плане сейчас бомба уже взорвана. Поражающий фактор уже действует. Гибнут уже миллионы. Война уже идет, но, может быть, даже более губительными средствами, чем ядерная война. И поэтому люди, которые могут сказать, как уберечься, как спастись, должны об этом говорить. Это сейчас нужно. И мы этим стараемся заниматься.
Юбилей о.Михаила Резина
1 февраля 2011 года
Саровчане поздравляют с юбилеем протоиерея Михаила Резина, клирика собора в честь иконы Божией Матери «Знамение» в Ардатове. 1 февраля ему исполнилось 60 лет!
На сайте Ардатовского благочиния об отце Михаиле говорится просто, но емко: «Священник, историк, подвижник, член Союза писателей СССР». И далее идут вроде бы обычные для биографической справки перечисления: «Окончил 8 классов средней школы в 1965 году, Воткинский машиностроительный техникум в 1969 году, исторический факультет Уральского Государственного университета в 1978 году, Московский литературный институ им. Горького в 1987 году. Работал учителем школы рабочей молодежи в г. Воткинске, учителем школы в г. Ижевске….» Описана литературная деятельность батюшки: «В 1988 годы вышла его первая книга "Фазанка. О странностях любви", в 1989 году опубликованы повесть "Рика", сборник рассказов "Пролог". В 1990-м в журнале "Юность" – повесть "Бегство талой воды". И в том же 1990 году Михаил Сергеевич Резин становится членом Союза писателей СССР»… Дальше был краткий, но непростой период, когда М. Резин с семьей находился в эмиграции в ФРГ. Но «душа затосковала», и в 1992 году он вернулся в Россию, где в это время было совсем не сладко (подробнее см. интервьюhttp://www.muhtolovo.nne.ru/news_17_Beseda.htm). «Решил принять священнический сан в Нижегородской епархии. Сначала Михаил Семенович был посвящен в чтецы, затем рукоположен в диаконы. На Пасху 1992 года рукоположен в священники и направлен настоятелем Знаменского собора в р.п. Ардатов. Храм представлял жалкое зрелище: колокольня снесена, купола разрушены, а внутри храма – цех завода "Сапфир". О. Михаил приложил много усилий для восстановления главного храма Ардатовского района. Первый священник в Ардатове, он начал служить в тесном помещении двухэтажного жилого дома. В июне 1994 года завод "Сапфир" передал здание Знаменского собора прихожанам… Кроме восстановления храма отец Михаил организовал духовную и материальную помощь несовершеннолетним осужденным, отбывающим наказание в Ардатовской воспитательной колонии (http://www.muhtolovo.nne.ru/koloniya.html). Он вел активную переписку с общественными и гуманитарными организациями России и дальнего зарубежья, выступал на "Радио России", встречался с крупными бизнесменами. Гуманитарная помощь помогла улучшить питание осужденных, обеспечение их медикаментами, предметами личной гигиены… В колонии открылась церковь. Успехи о. Михаила в духовном воспитании отмечены в 2000 году званием "Подвижник года" и премией. Ныне о. Михаил продолжает внутреннее благоукрашение Знаменского собора, помогает восстановлению других храмов Ардатовского района. Он хороший семьянин, имеет шестерых детей». Добавим к этому, что батюшка все годы своего священнического служения окормляет созданную им воскресную школу (http://www.muhtolovo.nne.ru/voskr_ardatov.htm), создал реабилитационный центр для трудных подростков из нуждающихся семей, а два года назад на приходе был открыт православный детский сад.
Многие из саровчан познакомились с о.Михаилом Резиным через своих детей, которые влились Национальную организацию Витязей, Ардатовский округ которой батюшка окормляет с 1999 года. Наши дети и педагоги несколько лет назад впервые побывали в летнем лагере «Русь», многие захотели стать витязями. С тех пор поездки в лагеря и на другие мероприятия стали регулярными. Приезжали все витязи и к нам, в Саров, здесь проводились традиционные для этой организации балы. Постепенно в городе сложился свой отряд, который продолжает общение с Ардатовским.
Чтобы поздравить отца Михаила с 60-летием, 30 января собрались витязи из Нижнего Новгорода, Дзержинска и Сарова, а также вся его многочисленная семья и друзья.
Перед началом праздника руководитель Ардатовского отряда НОВ, старшая дочь о. Михаила, Анжелика Михайловна Коженкова, напомнила ребятам о том, что без духовного руководителя витязей – о. Михаила – не состоялся бы ни один лагерь (а их за эти годы проведено более 25-ти!), не было бы воскресной школы и многого другого:
– Все, кто бывал в лагере, знают – есть труды и сложности, а есть приятные моменты, о которых все мечтают. К сожалению, многое из этого приятного – например, посидеть вечером у костра, поспать в палатках – о. Михаилу разделить с нами не удается. Но зато в полной мере он несет ответственность за нас, молитву за нас. И я не знаю, что можно сравнить с этим подвигом. Кроме нас у батюшки есть еще колония, где собрались не такие благополучные дети… Сегодня мы его поздравляем. И наши поздравления посвящаются также и нашей маме – матушке, на которой весь тыл.
Анжелика Михайловна постаралась донести до детей мысль, что все хорошее, что происходит в мире – само по себе не случается. Это результат огромного труда многих людей. Но иногда многим хорошим людям не хватает одного, кто повел бы их всех вперед, дал бы им цель жизни. А батюшка Михаил именно такой человек.
На празднике родные дети порадовали родителей и гостей трогательной фото-презентацией, показывающей как они счастливы в своей семье и горды своими родителями (прекрасная пропаганда многодетной семьи!). Воспитанники воскресной школы и витязи (тоже члены большой семьи, отец которой - батюшка Михаил) подготовили небольшой, но яркий концерт: танцы, песни, музыкальные и юмористические номера. Царила атмосфера радости от взаимного общения, мягкого юмора, уважения и искренней любви.
Анжелика Михайловна по моей просьбе рассказала о деятельности в Ардатове о. Михаила и его человеческих качествах:
– Во-первых, он работает с заключенными. По воскресеньям вечером после того как немного отдохнет (или не успеет отдохнуть), папа обязательно идет туда. Эта деятельность ведется наряду с воскресной школой, духовным окормлением витязей, православным детским садом, реабилитационным центром. Нельзя сказать, что колония – основное. Тут все – основное, как на фронте. По большей части работа с заключенными – это общение. Кому нужны эти дети, кому интересны? А папа их всех выслушивает. Он редко рассказывает эти жуткие истории из их жизни. С одной стороны, они – жертвы общества, которое в них не заинтересовано. А с другой – они и сами не ангелы. Это - дети, которые способны не только украсть, нахулиганить, но и убить свою преданную собаку, например…
Необходимость служения – это то, что у папы в сердце. Кто-то из великих сказал, что христиане – заложники собственной идеи. Это не какое-нибудь задание партии. Это образ жизни, мысли и чувства. Я поражаюсь тому, как отец относится к людям. Он всегда поступает кротко, по-настоящему, по-христиански. Я не знаю, каких усилий это ему стоит. Каждый день он идет в храм, общается с людьми, терпеливо всех выслушивает… Если нужна помощь, помогает – посылает покушать, оденет, обует. Порой его поступки не подчиняются никакой человеческой логике. Только христианской. Дай Бог ему сил и здоровья…
– Как бы ты описала его несколькими словами?
– Человек глубоко верующий. Очень образованный и воспитанный, тактичный. Говорить о милосердии в свете всего вышесказанного смысла нет. Настоящий христианин. Такие люди, как сказано в Евангелии, – свет миру. Причем делает все без всякого пафоса. Порой мы, его близкие, вообще ничего не знаем. А сколько людей по телефону звонит! Он может говорить с ними часами, если они в этом нуждаются. Телефон звонит бесконечно, приходят письма… Вообще папа использует для общения любые средства коммуникации. Везде, где бы он ни был, находятся те, кто стремится излить ему душу. В поездках, командировках, на отдыхе или лечении, в паломничестве… Люди притягиваются как магнитом.
Истинная христианская любовь – это и есть тот чудесный магнит. Многая и благая лета дорогому отцу Михаилу!
1994 - воспоминания
Должен ли преподаватель ОПК быть верующим?
Комментирует протоиерей Михаил РЕЗИН, настоятель Знаменского собора города Ардатова Нижегородской области:
 -- Четырнадцать лет назад я спросил ныне покойного митрополита Нижегородского Николая (Кутепова): «Владыка, почему же нас, священников, не пускают в школы?» Я был недавно рукоположен, сердце у меня горело. Он ответил: «Отец Михаил, если сейчас откроются двери школ и нас позовут преподавать, кто пойдет? Священники не готовы, преподавателей нет». Сейчас ситуация изменилась, многие учителя, в том числе и молодые, ходят в храм, причащаются, внимательно слушают проповеди (я и по своему приходу сужу). Но еще много предстоит сделать. Наверняка будут ошибки, набьем шишек, но дорогу осилит идущий.Сами школьники, за редким исключением, вряд ли могут осознанно выбрать, какую религию изучать в рамках уроков духовно-нравственной культуры. Их выбор зависит от родителей и учителей. Вот и надо нам начинать с просвещения взрослых. Но приходов, которые могли бы организовать просветительскую работу с семьями, не так много. Работа с учителями в Церкви более развита. Пока в основном в рамках Рождественских чтений, Русского собора, курсов при Духовной академии в Троице-Сергиевой лавре, богословских конференций. Этого мало -- нужно организовывать курсы для учителей на местах, привлекать туда работников роно, обязательно проводить паломнические поездки, два-три раза в году -- всероссийские семинары. Дорого, но в данном случае деньги ничто. Важно, чтобы подготовка преподавателей не выродилась в схоластику, а зажгла их сердца. Только тогда они смогут открыть для детей удивительный мир веры. Идеи, что вера преподавателя не имеет значения или что верующий преподаватель не должен говорить о своей вере, ложные. Как верующий может не говорить о вере? Это все равно что запретить человеку дышать. Опыт показывает, что всегда учитель преподает лучше всего то, во что сам верит, чем живет, что готов делать даже не за зарплату. У нас в ардатовской школе есть до сих пор учителя-коммунисты. Уверен, предложи им директор не платить зарплату, лишь бы они отказались преподавать, они не согласятся, скажут: не платите, а мы все равно будем рассказывать детям, как прекрасен коммунизм. Мы понимаем, что идеи коммунизма ложные, но не худо бы нам, православным, с такой же убежденностью доносить до детей истину. А для этого мы сами должны быть крепки в вере. Поэтому задача номер один сегодня -- подготовка и просвещение учителей. Пока, увы, многое зависит от местной власти. В Нижегородской области только в нескольких школах преподаются основы православной культуры, и это директора делают на свой страх и риск. А в нашем районе еще полтора года назад это было невозможно. Мэр через начальника гороно предупредил: если хоть один поп появится в школе, директор будет уволен. Сейчас, к счастью, у нас новый мэр, с которым возможны диалог и взаимопонимание. Помните, нам в школе говорили о роли личности в истории? Сейчас это особенно актуально. |
---
----
http://www.eparhia.ru/news/?id=125050
Протоиерей Михаил Резин вспомнил первые годы своего служения в Ардатове: как хлопотали о возвращении собора, как совершались крестные ходы от молитвенного дома, как беседовали с губернатором области Борисом Немцовым... С большим трудом, всем миром был восстановлен красавец соборный храм в центре поселка.
протоиерей МИХАИЛ Резин, г. Ардатов (30 км от Дивеево)
2006 год
Передача N 725
25 июля 2006
15.10 |  |
|
В эфире программа Облака.
Это передача о заключенных, для заключенных и для всех тех, кому небезразлична их судьба.
Здравствуйте. У микрофона Ирина Новожилова.
Первое августа - день памяти особо почитаемого в России святого Преподобного Серафима Саровского.
Патриарх Московский и всея Руси Алексий Второй назвал Преподобного Серафима "всенародным святым, близким и дорогим каждому, вне зависимости от происхождения, социального положения, образования и звания".
Богослужения в честь Серафима Саровского пройдут первого августа во всех православных храмах, тысячи православных из разных уголков России соберутся в Свято-Троицком Серафимо-Дивеевском женском монастыре.
К мощам Преподобного Серафима, которые покоятся в монастыре, нескончаемым потоком идут люди, чтобы поклониться святыне, вознести горячие молитвы и получить исцеление от душевных и телесных недугов.
Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский монастырь часто называют духовным сердцем России. Он был основан Преподобным Серафимом Саровским в 1825 году. Здесь 1 августа 1903 года прошли торжества, посвященные прославлению Преподобного Серафима в лике святых. В 1991 году Серафимо-Дивеевский женский монастырь, ликвидированный при советской власти, был возрожден, тогда же сюда были возвращены чудом обретенные мощи святого.
Известно, что в двадцатые-тридцатые годы прошлого века несколько монастырей, основанных по благословению Преподобного Серафима Саровского, были превращены в учреждения тюремного типа.
В одном из них - женском Покровском монастыре - сейчас размещается Ардатовская воспитательная колония. Здесь отбывает наказание около трехсот несовершеннолетних заключенных.
С 1992 года духовную и материальную помощь воспитанникам Ардатовской колонии оказывают служители и прихожане Знаменского Собора Нижегородской епархии, расположенного неподалеку от колонии. Настоятель собора иерей отец Михаил и его помощники проводят церковные службы в небольшом храме, построенном самими воспитанниками.
Отец Михаил был инициатором создания благотворительной и правозащитной организации "Сретенье". В 1999-м году неподалеку от собора и колонии на пожертвования, собранные обществом "Сретенье", был построен реабилитационный Центр "Вера, Надежда, Любовь". Центр дает приют бедствующим детям из неблагополучных, неполных семей и сиротам, здесь они живут, работают в подсобном хозяйстве, добывая "хлеб насущный" для себя, часть выращенных овощей, молоко и другие продукты Центр передает воспитанникам Ардатовской колонии.
Рассказывает настоятель Знаменского Собора Нижегородской епархии отец Михаил (Резин):
Патриарх Московский и всея Руси Алексий Второй назвал Преподобного Серафима "всенародным святым, близким и дорогим каждому, вне зависимости от происхождения, социального положения, образования и звания".
Богослужения в честь Серафима Саровского пройдут первого августа во всех православных храмах, тысячи православных из разных уголков России соберутся в Свято-Троицком Серафимо-Дивеевском женском монастыре.
К мощам Преподобного Серафима, которые покоятся в монастыре, нескончаемым потоком идут люди, чтобы поклониться святыне, вознести горячие молитвы и получить исцеление от душевных и телесных недугов.
Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский монастырь часто называют духовным сердцем России. Он был основан Преподобным Серафимом Саровским в 1825 году. Здесь 1 августа 1903 года прошли торжества, посвященные прославлению Преподобного Серафима в лике святых. В 1991 году Серафимо-Дивеевский женский монастырь, ликвидированный при советской власти, был возрожден, тогда же сюда были возвращены чудом обретенные мощи святого.
Известно, что в двадцатые-тридцатые годы прошлого века несколько монастырей, основанных по благословению Преподобного Серафима Саровского, были превращены в учреждения тюремного типа.
В одном из них - женском Покровском монастыре - сейчас размещается Ардатовская воспитательная колония. Здесь отбывает наказание около трехсот несовершеннолетних заключенных.
С 1992 года духовную и материальную помощь воспитанникам Ардатовской колонии оказывают служители и прихожане Знаменского Собора Нижегородской епархии, расположенного неподалеку от колонии. Настоятель собора иерей отец Михаил и его помощники проводят церковные службы в небольшом храме, построенном самими воспитанниками.
Отец Михаил был инициатором создания благотворительной и правозащитной организации "Сретенье". В 1999-м году неподалеку от собора и колонии на пожертвования, собранные обществом "Сретенье", был построен реабилитационный Центр "Вера, Надежда, Любовь". Центр дает приют бедствующим детям из неблагополучных, неполных семей и сиротам, здесь они живут, работают в подсобном хозяйстве, добывая "хлеб насущный" для себя, часть выращенных овощей, молоко и другие продукты Центр передает воспитанникам Ардатовской колонии.
Рассказывает настоятель Знаменского Собора Нижегородской епархии отец Михаил (Резин):
"Так получилось, что наш Центр с годами превратился в большую семью, где каждый выбирает: жить с нами или уходить. Одни уходят раньше, другие позже, но очень часто возвращаются. Иногда через месяц, иногда через год и больше. Одиноко человеку в этом мире. Особенно молодому человеку, который полон планов и мечтаний о будущем, но у которого нет никакой поддержки.
Трое сирот пришли из армии, хотя в письмах мы уговаривали их остаться по контракту. В армии все-таки крыша над головой, питание, обмундирование, зарплата. Но они вернулись. Это Валентин Копеин, Гена Малышев и Дима Редин. Как их выпроводишь? После рассказов о том, что они натерпелись в армии, вопросов больше не было.
Дима, вернувшись из армии, месяц жил в деревне в пьющей семье. Пытался спасать от запоев хозяйку дома. Но сам начинал с ней пить, потерял документы, пару раз попадал в милицию и совсем недавно пришел к нам, попросился на работу, попросил прощения. Простили и взяли помогать в ремонте храма. Перед этим был разговор во дворе храма. "Дима, - сказал я ему, - мы тебя не бросим. Только будь человеком! Не пей, не воруй. Запомни, если ты падаешь, то вместе с тобой падаем и мы. Как альпинисты в одной связке. Сорвался один, потянул всех. Когда ты попал в милицию, первое, что там сказали: это парень из церкви! Понимаешь?" Он кивал головой, соглашался. А потом попросил купить ему конфет и дать несколько тюльпанов из церковного сада. Его пригласила на чай прихожанка храма, одинокая молодая женщина с ребенком. Он - один, она - с ребенком, и тоже ищет, на кого в этой жизни опереться".
В начале июля на Красной речке в 40 километрах от Ардатова, как и в прошлые годы, состоялось открытие палаточного "лагеря витязей". Здесь три недели отдыхает около ста мальчишек. В основном это дети из небогатых семей, у которых нет денег для поездки на юг. Лагерь существует на пожертвования добрых людей.
Среди тех, кто помогает подросткам из Ардатовской колонии, Центра "Вера, Надежда, Любовь", "лагеря витязей" есть и слушатели "Облаков".
Как сказал нашему корреспонденту отец Михаил, "отклики на призыв о помощи подросткам приходят со всей России: из Нижегородской области, Мордовии, Москвы, Курска… И даже из таких отдаленных мест, как поселок Нагорный Чукотского округа.
Присылают посылки, денежные переводы, подарки. Чаще всего это переводы по десять, по двадцать рублей, вещи или немного еды. Их присылают те, кто жертвует последнее из своих скудных средств. Об этом мы знаем по письмам, которые приходят в Центр. Иногда наши жертвователи просят помолиться о них, об их близких, это часто бывает…"
Среди тех, кто помогает подросткам из Ардатовской колонии, Центра "Вера, Надежда, Любовь", "лагеря витязей" есть и слушатели "Облаков".
Как сказал нашему корреспонденту отец Михаил, "отклики на призыв о помощи подросткам приходят со всей России: из Нижегородской области, Мордовии, Москвы, Курска… И даже из таких отдаленных мест, как поселок Нагорный Чукотского округа.
Присылают посылки, денежные переводы, подарки. Чаще всего это переводы по десять, по двадцать рублей, вещи или немного еды. Их присылают те, кто жертвует последнее из своих скудных средств. Об этом мы знаем по письмам, которые приходят в Центр. Иногда наши жертвователи просят помолиться о них, об их близких, это часто бывает…"
Из писем слушателей "Облаков" отцу Михаилу.
"Я пенсионерка из города Уфы, мне 90 лет. Прослушала Ваш рассказ, отец Михаил, о несчастных заключенных детях. Высылаю посылку. Я обратилась также к своим знакомым, которые чем смогут, окажут помощь этим детям".
"Здравствуйте, отец Михаил. Я услышала по радио Ваш рассказ об обездоленных детях из воспитательной колонии, центра "Вера, Надежда, Любовь". Слезы градом полились у меня из глаз. Три года назад я потеряла любимого сына, ему было 17 лет. Больше всех родных я любила его…
Я пересмотрела всю свою жизнь. Знаю, что надо все принимать как из рук Господа, и за все благодарить. Но без радости живу. Знаю, что сама во всем виновата, раскаиваюсь. Но скорбь не облегчает мою душу. Я хочу оказать помощь одному из Ваших воспитанников, это облегчит мои страдания. Если можно, найдите голубоглазого и белобрысого".
Я пересмотрела всю свою жизнь. Знаю, что надо все принимать как из рук Господа, и за все благодарить. Но без радости живу. Знаю, что сама во всем виновата, раскаиваюсь. Но скорбь не облегчает мою душу. Я хочу оказать помощь одному из Ваших воспитанников, это облегчит мои страдания. Если можно, найдите голубоглазого и белобрысого".
"Обращается к вам инвалид первой группы, безногий инвалид. Я знаю Вас как защитника заключенных и их помощника. Мой сын Сергей вот уже год находится в СИЗО. После жестоких избиений у него очень сильные головные боли и почти полная слепота. Никакой помощи никто ему не оказывает. Прошу вас, помолитесь, пожалуйста, за моего сына Сергея. Облегчите молитвами его страдания. Высылаю немного денег, столько, сколько могу".
"Я слышала по радио о бедственном положении воспитанников Ардатовской колонии. Хочу немного помочь им, внести небольшую лепту. Я пенсионерка, мне 73 года, инвалид, почти без ног, вот уже три года никуда из дома не выхожу. Придется просить кого-нибудь из родных отправить письмо и деньги, очень немного, но от души, может быть смогу несколько раз собрать".
Адрес, по которому Вы, уважаемые слушатели, можете высылать свои пожертвования и подарки для воспитанников Ардатовской колонии и реабилитационного Центра: 607130 Нижегородская область, рабочий поселок Ардатов, реабилитационный центр "Вера, Надежда, Любовь". Настоятелю Знаменского Собора иерею, отцу Михаилу Семеновичу Резину. Не забудьте в письме указать свое церковное имя. О здравии каждого жертвователя молятся в Знаменском Соборе.
31 июля подопечные отца Михаила из реабилитационного Центра и "лагеря витязей" вместе с прихожанами Знаменского Собора отправятся в Дивеево - "к батюшке Серафиму Саровскому"
У микрофона настоятель Знаменского Собора Нижегородской епархии отец Михаил Резин.
31 июля подопечные отца Михаила из реабилитационного Центра и "лагеря витязей" вместе с прихожанами Знаменского Собора отправятся в Дивеево - "к батюшке Серафиму Саровскому"
У микрофона настоятель Знаменского Собора Нижегородской епархии отец Михаил Резин.
Отец Михаил: "Крестный ход начнется с молебна рано утром 31-го июля. К вечеру этого же дня паломники будут в Дивеевской обители. В Крестном ходе будут участвовать не только взрослые, но и дети: "витязи" из лагеря, подростки из Реабилитационного Центра. К сожалению, воспитанникам колонии, которые тоже хотели присоединиться к Крестному ходу, такого разрешения не дали по режимным соображениям. Крестный ход, как говорят святые отцы, это движущаяся церковь. Идет непрерывная молитва. А молитва - это мост между небом и землей…"
В проповеди, произнесенной недавно для прихожан и своих воспитанников, напоминая о подвижническом подвиге батюшки Серафима, отец Михаил сказал:
"Сравнивая жизнь батюшки Серафима с нашей, мы не находим ничего утешительного. Мы живем проблемами, которые кажутся сейчас важными, но о которых уже через день-два и не вспомним. Проходит наша очень короткая жизнь, уносят нас на кладбище, и про нас забывают. И надпись не всегда можно прочитать на могиле, все зарастает травой.
Спросим себя, кто о нас будет вспоминать, кто придет на наши могилы, будет молиться за нас? Уходим из этой жизни бесследно. И только молим Господа, чтобы Он упокоил нашу жалкую и слабую душу в Своих селениях, чтобы простил нашу лень, эгоизм, зависть и мелочность. Вокруг столько дел для наших рук, для наших сердец! Вокруг столько людей, нуждающихся в нашей помощи и нашей поддержке. А мы живем для себя, в то время как великие святые жили для других. И настолько жили для других, что когда закончилось их земное странствие, Господь дал им власть оставаться на земле и в то же время быть небожителями.
Чем мы можем помочь человеку, оказавшемуся в беде, в несчастье, в болезни? Молитвой. Во многих случаях - молитвой. Господь милосерд. Господь слышит нас. И если Он посылает испытание, то это необходимо для нашего же блага".
Продолжает отец Михаил:
"Наш многострадальный народ до сих пор не осознал, что без Бога мы пропадем. Мы думаем устроить все по своему уму, по своей силе или богатству. Если не получается, начинаем унывать. Но Господь говорит: "Не две ли малые птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца вашего; у вас же и волосы на голове все сочтены; не бойтесь же: вы лучше многих малых птиц" (Мф. 10, 29-31)".
Совсем недавно старушка привела в храм молодого человека. Надо крестить: исполнилось 18, через неделю в армию, а тут в милицию забирают, дело заводят. Выпили с приятелем, где-то в парке встретили юношу, избили, забрали мобильный телефон. И вот теперь не армия, а тюрьма грозит. Мать - продавщица в мелкой частной лавочке. Плачет, прячет в фартук заплаканные глаза.
"Где же Вы были раньше, - спрашиваю, - почему до сих пор не крестили, в церковь не привели? Почему сами не ходите, не молитесь, не исповедуетесь?"
Спрашиваю, негодую и жалею. Муж у этой женщины от рака скончался, сама рвется из последних сил, трое детей. Вот этот - Денис - старший, в армию идет. Уже приготовилась мать его провожать, продуктов накупила, а тут такое горе.
Исповедал его, крестили бесплатно, какие уж тут деньги! На следующий день пришел причащаться. Глаза огромные, скорбные, слезы блестят.
О чем же ты думал раньше, Денис?! Молись, не отчаивайся и веруй, - Господь милосерд!И вот прошел суд над Денисом. Вместо трех лет колонии общего режима ему дали два года условно. Нет никакого сомнения, что во всем этом огромную роль сыграли молитвы незнакомых ему людей".
И еще одна история, рассказанная отцом Михаилом специально для нашей передачи, завершает программу:
"Совсем недавно на исповедь подошла женщина и рассказала историю, которая приключилась с сыном ее знакомой. Молодой человек отслужил армию и был уволен из части. Но он не успел доехать до дома, был сильно избит, после чего его сунули в трансформаторную будку. Он получил страшные ожоги и был чудом найден. Теперь находится в больнице в состоянии крайне тяжелом, на грани между жизнью и смертью.
Выяснилось, что этот молодой человек до армии жил и работал в нашем Центре реабилитации. Его зовут Андрей. Прошу Вас помянуть его в Ваших молитвах. Милосердный Господь услышит и вернет сына безутешной матери, у которой несколько месяцев назад умер муж, а дочь страдает лучевой болезнью. Это семья - беженцы из Казахстана. Будем едины в мыслях, молитвах, будем едины в любви и сострадании, потому что этого ждет от нас Бог, потому что это единственное спасение и отрада в океане ненависти, зла и насилия".
Еще раз кланяемся Вам и молимся за Вас и Ваших близких, чтобы беды и болезни, непосильные немощи и человеческое зло обошли Вас стороной!
Храни Вас Господь…
Храни Вас Господь…
2008
Сретенье - значит встреча
07.07.2008
Рядом с нашим храмом, всего в пятистах метрах, находится воспитательная колония для подростков. В ней сидят 250 мальчишек, которым захотелось взять то, что им не принадлежит, но что повсюду рекламируется, что выдается за образец настоящей жизни: красивые машины, дома, наряды, украшения, еда и напитки. Наша до недавних пор старомодная жизнь наполнилась новым, криминальным содержанием. Теперь в героях бандиты, мафиози, ловкачи, женщины легкого поведения. Красиво живут те, кто живет без совести.Страшные цифры сегодняшней статистики говорят о многом. По официальным данным, ежегодно в России пропадает бесследно 30 тыс. детей и подростков. По оценке МВД, в стране насчитывается от 500 тыс. до 2,5 млн беспризорников. Ежегодно 2 тыс. детей и подростков кончают жизнь самоубийством, 2 млн детей неграмотные.Воспитательная колония расположена на территории бывшего Покровского женского монастыря, который был закрыт в 20-е годы большевиками. Большевики боролись за свободу. В частности - за свободу от религиозных предрассудков. В частности - за освобождение тех, кто добровольно жил в монастыре.С 1992 года посещая колонию и работая с воспитанниками после их освобождения, мы пришли к выводу: надо делать все возможное, чтобы они не оказались там опять, а "трудные" ребята с ардатовских улиц вовсе бы туда не попадали. Негативный опыт въедается в мозг и сердце, проникает в клетки и кровь, живет в подсознании и навязчивых снах. Даже создав семью, молодой человек еще долго будет ощущать тяжесть "напрасно прожитых лет" и сердце его будет стучать в такт марширующим по колонскому плацу ногам. Поэтому мы еще в 1996 году стали думать о создании организации, которая смогла бы осуществлять профилактические программы по работе с трудными и уличными детьми и подростками хотя бы в Ардатове. В 1997 году такая организация была создана и называется "Сретенье", что означает "Встреча".Воспитанники из колонии, которые работали на восстановлении храма, после освобождения приходили поблагодарить, поставить свечку. Некоторые просились остаться, поскольку возвращаться было некуда или возвращение домой означало тот же самый порочный круг, откуда исход был один - в колонию. Но и нам негде было их принять. Кого-то брали к себе пожить все те же прихожанки-бабушки, кто-то ночь-другую коротал в сторожке. Но это не решало проблем. Тогда и появилась мысль создать что-то вроде приюта, временного пристанища для сирых и бездомных.Спустя какое-то время нашлись люди, давшие деньги на приобретение благоустроенного дома в Медицинском переулке рядом с районной больницей. Правда, жители переулка, узнав, кто будет жить в этом доме, возроптали и стали писать письма в инстанции. Они были категорически против соседства с бывшими преступниками. Долго пришлось убеждать не делать поспешных выводов, не препятствовать в оказании помощи несчастным. Но время лечит и не такие язвы. Прошел год, и жители соседних домов убедились, что ни жизни, ни имуществу ничто не грозит, что детей своих они могут отпускать гулять, не опасаясь за их здоровье и нравственность.Первыми поселенцами стали трое бывших воспитанников из Ардатовской колонии, а их воспитателем - Борис Зыков из Санкт-Петербурга. Его благословил на это отец Александр Степанов, возглавляющий братство святой Анастасии Узорешительницы и имеющий многолетнюю практику работы во взрослых и подростковых колониях.К сожалению, первый опыт был не совсем удачен. Мы пришли к печальному выводу, что даже небольшое число бывших воспитанников колонии, собранные в одном, пусть даже самом благоустроенном месте, - это мини-колония со всеми своими неписаными законами и асоциальными отношениями. Борису Зыкову пришлось очень непросто. Подопечные не хотели слушаться, отказывались мыть посуду, не выполняли простейших правил гигиены. Первое время Борис мужественно и смиренно, как герой древнего патерика, пытался все делать сам: мыл посуду и пол, стирал белье, выносил мусор, готовил еду. Однако это не устыдило живущих с ним подростков. Издевки и насмешки были ответом на его усердие. Более того, подростки стали требовать, чтобы Борис прислуживал им, стали угрожать. Пришлось одного отправить по месту его прежнего жительства, а другого на курсы в Нижний Новгород, чтобы рассредоточить неуправляемое население Центра.
Запустение
Мы переживаем кризис сознания. Рушатся миры, которые человечество на протяжении тысяч лет с разной степенью успеха пытается создать. Речь идет о консервативных традициях и взглядах, скажем, на детей как на драгоценный дар. На детство как на период самый светлый и продуктивный в жизни. Рушатся хрустальные замки. Рушатся сказки, в которых неизменно побеждает добро, а зло бывает наказано. Рушится культура базовых ценностей. Никого и ничего не жаль. Не остается опоры на память, на мораль, на табу.
С поразительными парадоксами сталкиваемся мы все чаще и чаще. Оказывается, мало хотеть помочь человеку. Мало иметь такую возможность. Надо, чтобы человек эту помощь мог получить с пользой для себя. Именно с пользой, потому что и помощь в наше безумное время можно обратить во вред себе и во вред дающему.Иван Жилин несколько раз приходил к нашему храму и просил помочь ему с работой, едой, одеждой и обувью. Осень. Холодный ветер. То и дело идет дождь. А на ногах у него разбитые кроссовки, на плечах - старый пиджак. Освободился месяца три назад и скитается, бедолага, ни кола ни двора. На вид еще крепкий. В глазах - ум. Хорошо, Иван, найдем тебе работу, найдем жилье. Приходи утром, а сейчас вот тебе новые ботинки из помощи, свитер, куртка. Пришел Иван, не обманул. Пристроили подсобником в столярку, нашли в деревне избушку, в которой жил одинокий мужик. Дали старенькую кровать, матрац, одеяло. Проработал Иван день, пообедал, поужинал, пошел отдыхать. А наутро хозяин не обнаружил алюминиевой посуды на кухне, да и у соседей в сараях и банях пропало все, что хоть отдаленно походило на цветной металл.Раньше в годины бед и испытаний на Руси народ накладывал на себя пост, каялся в грехах, молился, старался забыть свои шкурные интересы. Сможем ли мы сейчас забыть себя и увидеть ближнего, который скорбит и страдает. Сможем ли увидеть бездомных детей на улицах наших городов, разрушенные заводы и фермы, поросшие бурьяном поля, девчонок, продающих себя вдоль российских дорог, мальчишек за колючей проволокой.На сегодняшний день в нашем Центре реабилитации 15 подростков, в воспитательной колонии требуют заботы около 250. Кроме этого, на нашем попечении находится три бедствующие семьи. Ситуация в стране не улучшается. Жертвы преступности ежегодно исчисляются миллионами. На Россию накатывается вал наркомании. Ардатов находится в центре страны, всего в 430 километрах от Москвы. И в то же время это глубинка. Жизнь в Ардатове и районе - отражение тех процессов, которые идут от Смоленска до Владивостока. И сюда уже докатились наркотики. Школа теряет или уже потеряла свой авторитет, учителя получают крошечную зарплату и вынуждены подрабатывать, держать скотину, тратить силы и время на приусадебном участке. Коммунальная служба разваливается, все чаще аварии водопровода, канализации, все чаще отключения света. При этом масса людей спивается, но работать не желает. Они побираются, клянчат деньги у храма, показывают свою дырявую обувь, но стоит им предложить работу, как они исчезают, бормоча проклятья. Мы пытаемся помочь мальчишкам, которым еще жить да жить. Мы учим их, одеваем, даем возможность заработать, отправляем в армию и ждем из армии, как своих детей. Много неудач и разочарований.В нашем Центре появился инвалид - Саша Муравьев. На костылях. Ему 17 лет. Жил без отца и матери в Нижнем Новгороде. Мать умерла четыре года назад. Отец (ему сорок лет) законченный алкоголик. Живет в каком-то заброшенном доме на окраине города. Саша собирал милостыню на паперти храма, жил среди нищих и попрошаек. До сих пор не можем отучить его от матерной брани, хотя стал много сдержанней, не кричит и не бросается с костылем на ребят, когда ему что-то не по нраву. Мальчишки дали ему кличку "боксер", потому что без костылей он ходит с большим трудом и переваливается с боку на бок, как уточка или боксер на ринге. Целый месяц Саша обучался в компьютерном клубе на курсах пользователей персонального компьютера. Даже дали диплом. Но не потому, что хорошо сдал экзамены, а потому, что экзаменаторы просто не могли поставить ему двойку. Рука не поднялась. Хотя я слышал, что он даже алфавит знает нетвердо. Надо будет кому-нибудь из ребят поручить позаниматься с ним элементарным русским языком. Позже, может быть, отдадим его подмастерьем к сапожнику. И через какое-то время будем вынуждены с ним расстаться. У нас не интернат для инвалидов и на пожизненный пансион мы взять его не можем. Хотя жалко мальчишку. Сидит целыми днями в трапезной, чистит картошку, пишет письма неизвестно кому и куда (мы знаем, что ни родных, ни друзей у него нет), от посильной работы не отказывается: снег в храме убирает, дрова для сторожки пилит и колет. Не представляем, как будем с ним расставаться.К нам в Центр реабилитации ребята попадают неожиданными и замысловатыми путями. Судьбы их изломаны и страшны, начинены событиями такой силы, что измерять их можно в тротиловом эквиваленте. Они все разные. Но одно их объединяет. Им всем с детства не хватало любви. А потом уже игрушек, сладостей, калорийной пищи, красивой одежды.Ощущение вселенской несправедливости, как смог, висит над каждым рабочим кварталом, над каждой умирающей деревушкой. За истекшие годы многими утрачена вера в справедливость власти, в нравственность государства, та вера, с которой жили поколения советских людей, а с нею - смысл жизни и смерти. При этом вера в Христа Спасителя лишь тронула сердца, не изменив стереотипы, не коснувшись быта, оставаясь последним и тайным убежищем растерянного человека. А в видимой реальности мы притерпелись к окружающей нас мерзости беззакония, мы сами включились в гонку за богатством, славой, комфортом в той мере, которая нам доступна, и не понимаем, что идем не за путеводным Светом Звезды Вифлеема, а за болотными огнями наваждений. Самое печальное в том, что, перефразируя булгаковского героя, мы не понимаем, что нищета не в кошельках, а в душах. Сегодня миллионы детей не учатся и бродяжничают. Сегодня пьянство и наркомания выкашивают народ, как пулеметы вражеских карательных отрядов. Сегодня молчат все, даже церковь, о том, что власть, которая не препятствует вымиранию населения по миллиону в год, в лучшем случае безнравственна, а в худшем - преступна. Еще Владимир Соловьев в свое время говорил, что государство существует не для того, чтобы устроить рай на земле, а для того, чтобы на земле не было ада. И с этой задачей-минимум наше государство не справляется.Коля Колов года два назад уже жил у нас. К нам тогда попал из Нижегородского интерната для детей с психическими отклонениями. Мать - пьяница, два старших брата по очереди садятся в тюрьму, сестра вышла замуж за наркомана. Все живут в трехкомнатной квартире, стабильно пьют, не брезгуют наркотиками.Первый раз Коля жил у нас более полугода, потом решил вернуться в Нижний Новгород. Устроился на работу в мелкую частную мастерскую по переработке пластмассы. Работал, снимал жилье, не пил, с родственниками не общался. Мать нашла себе мужчину, переехала жить к нему, одного брата посадили, сестра уехала с мужем в деревню поправлять здоровье. Коля перебрался в трехкомнатную квартиру и стал жить со вторым братом, который время от времени воровал у него деньги и пропивал с собутыльниками.Потом Коля познакомился с молодой женщиной, у которой был ребенок. Мать вернулась, освободился брат. Женщина с ребенком поселилась у них. Коля стал выпивать. Пошли скандалы. Недавно пьяная мать выбросилась с балкона и погибла. Коля неделю пил с горя, поссорился с сожительницей, избил соседа, а тот вызвал милицию. Коля успел сбежать в Ардатов и от знакомого позвонил нам. Теперь работает скотником в деревне Обход, где находится подсобное хозяйство Центра реабилитации, и мечтает найти здесь жилье для себя и невенчанной жены с ребенком. Правда, та ни разу не ответила на его письма, а сотовый телефон молчит.Из Ардатовской воспитательной колонии Денис Жемойтель освободился в марте прошлого года. Он написал заявление с просьбой принять его в наш Центр реабилитации. Приняли. Почти два года он провел за колючей проволокой за кражу со взломом продовольственного магазина. Школу бросил давно и воровал, чтобы прокормить себя и младшую сестренку. Часто осужденные рассказывают о себе душераздирающие, полные сентиментального надрыва истории. Но в данном случае не верить ему оснований не было. Пока он сидел в колонии, страшной смертью умерли его родители.Это была неблагополучная пьющая семья. Кроме Дениса в семье были еще двое детей - младшая Алена и старший Александр. Теперь Алена в интернате. Денис не помнит свою мать трезвой. Даже когда родилась сестра, мать по-прежнему пила и курила.Квартира, в которой жили родители Дениса, находилась на первом этаже большого панельного дома на Автозаводе в Нижнем Новгороде. В этой квартире всегда было тесно от посторонних людей. Спали на полу, пили что придется. Табачный дым слоился до потолка и никогда не выветривался. Играли в карты, дрались, предавались грязному разврату. С раннего детства шутки ради давали пить и курить Денису и его сестренке Алене. Дверь квартиры не запиралась, потому что давно был выломан замок. Ночью по полу шныряли крысы. Из квартиры вынесли и продали практически все, даже газовую плиту. Еду разогревали на старой электрической плитке. От нее ночью и произошел пожар. В дыму задохнулись беспробудно пьяные отец, мать и старший брат. Соседи вызвали пожарных, которые погасили огонь. Милиция приехала с опозданием. Крысы успели объесть лицо отца.В колонии о случившемся узнали от подруги матери Дениса. Она позвонила и рассказала обо всем. Заместитель начальника колонии по воспитательной работе пригласил к себе психолога, и они долго думали, как рассказать обо всем Денису. Боялись, что покончит с собой. Освободившись, Денис попросился в Центр реабилитации. А куда еще было идти? Стал с ребятами ходить на воскресные службы в храм, в трапезной вел себя тихо, был неразговорчив. Но выяснилось еще одно печальное обстоятельство - уже в колонию Денис пришел с диагнозом - хронический алкоголизм и наркомания.Наши сотрудники поехали с Денисом в Нижний Новгород закреплять за ним сгоревшую квартиру, из которой он и сестра почему-то оказались выписанными еще при живых родителях. Стоило Дениса на полчаса оставить одного, как он сбежал. Две недели мы не знали, что с ним и где он. У него было немного денег, он был одет прилично: новые брюки, рубашка в клетку, кожаная куртка.Разыскала Дениса по нашей просьбе одна верующая женщина, которая знала подругу матери Дениса. Он пил, кололся, глотал таблетки, общаясь со своими приятелями, ночи проводил в сгоревшей квартире на куче обугленного мусора. Он не помнил, где потерял справку об освобождении - единственный документ, который у него был и по которому мы хлопотали ему паспорт.В нашем отделении милиции сказали, что справку Денис вполне мог заложить или пропить. Эти справки ценятся среди лиц, побывавших в местах заключения. Можно переклеить фотографию и получить паспорт. Наш районный отдел милиции сделал запрос в область, не был ли замешан Денис в каких-либо преступлениях, пока две недели гулял по Нижнему. Дубликат справки ему дали только после того, как он под диктовку оперативника написал заявление и пообещал после получения справки навсегда покинуть пределы Ардатова. Никому не нужны лишние проблемы. В течение двух месяцев староста нашего храма с Денисом почти ежедневно ездила в Нижний Новгород (а это в два конца 300 километров), пробивая ведомственные стены холода и непонимания. Ей удалось прописать Дениса и его сестру в их сгоревшей квартире. Между поездками Денис прятался от милиции в деревне. И мы вынуждены были идти на это. Без документов и нормальному человеку не сладко, а Денису и вовсе смерть. Денис получил паспорт. В наши планы входило очистить квартиру от мусора и гари, подремонтировать ее, вставить окна, помочь с работой. Но Денис уехал. Он сказал, что будет пробиваться сам. Куда он пробьется, не имея ни жилья, ни денег, нам с печальной очевидностью известно. Но помешать ему уйти мы не могли. Вход и выход у нас свободный.Растение погибает, если ростку не хватает солнца. Человек погибает, если в детстве ему не хватает любви. Сказанное, может быть, звучит банально. Но так же банальны закон гравитации или ежедневное наступление ночи. Мы переживаем последнюю мировую революцию. Восставшее человечество низвергает банальности и заменяет их пошлостями. И всем от этой замены не по себе. Потому что каждый если не сердцем, то кожей чувствует, что пошлость - не холст с известным всем нарисованным очагом, а последняя завеса, за которой неподдельный огонь преисподней.В искаженном сознании современного человека перемешалось все: наука и религия, знания и сила, старые приметы и новая эра, богатство и бедность, низкое и высокое, красивое и уродливое, правда и ложь. Кажется, не за что ухватиться, не на что опереться. Нет ориентиров. Только собственные ощущения, свои чувства. Физиология - вот уровень, на котором все надежно. Вывод кажется бесспорным, но он - не человеческий. Этот вывод нужен тому, кто ненавидит в человеке человеческое.В колонии есть молитвенная комната. Дежурным быть вызвался Колосков Алексей. Верткий и уклончивый парень. Все время пытался помочь в мелочах: покрасить плинтуса, почистить подсвечники, составить списки тех, о ком молиться на службе, на полке книги расставлял по порядку, крестики и пояса с 90-м псалмом раздавал. Просил колечко с молитвой и взять его после освобождения в наш Центр реабилитации. И вдруг нас приглашает Ганин - старший оперативник колонии. Неприятное сообщение. Колосков пытался покончить с собой в молитвенной комнате. Скорее всего, разыгрывал театр перед служащими и своими авторитетами из отряда, но от этого не легче. Недавно освободился, в храм не зашел.Конторщиков Костя - тоже уборщик в молитвенной комнате. Убийца. Убил мужика, который постоянно унижал и преследовал отца. Так рассказывал. Дали десять лет. Исполнилось 18. Теперь перевели, "подняли", как они говорят, во взрослую колонию.Ковалев Александр - еще один уборщик молитвенной комнаты. После Конторщикова он вызвался помогать. Тоже убийца. Убил человека, который еще в детстве, когда ему было едва ли семь лет, надругался над ним. Александр не мог ни забыть, ни простить. Тем более, что мужчина жил в их дворе и был частым собутыльником отца. Однажды по пьянке стал избивать отца в их квартире. Александр схватил кухонный нож и вонзил в спину. Дали четыре с половиной года, поскольку болен эпилепсией. Месяца через три освобождается. Просится к нам.В деревне два больших дома, принадлежащих Центру. Третий дом строится. При одном из домов столярная мастерская, где ребята учатся работать с деревом, приобретают специальность столяра-плотника. На огромном заднем дворе этого дома строится ангар для нашей техники (три трактора, навесные приспособления к ним, зерноуборочный комбайн, сортировка зерна, два грузовика) и хранилище для зерна. Надо сказать, что в настоящее время мы арендуем около 100 гектаров земли, на которой сажаем рожь, ячмень, картофель. Часть зерна перемалывается и идет на корм скотине, часть откладывается для посева весной, часть продается.Возле второго дома в прошлом году построен скотный двор, а в этом году к нему пристраиваются помещения для птичника. Обитатели скотного двора - три коровы, одиннадцать телок, четыре бычка, три свиноматки, хряк и от двадцати до сорока поросят. Понятно, что такое хозяйство способно прокормить не одного человека. Но оно требует изрядного труда. Вот наши подростки и трудятся там. Особенно летом. С наступлением учебного года почти все перебираются в Ардатовский дом, в деревне остаются двое-трое, а остальные по очереди в свободное время приезжают к ним помогать.Один из основных принципов жизни в Центре - полная добровольность и желание жить по нехитрым законам: не ругаться матерно, не приводить в дом лиц противоположного пола, не распивать спиртные напитки, прилежно трудиться. Никто не должен жить за счет другого. Если человек не может преодолеть собственную лень, эгоизм, он рано или поздно покидает нас, так и не став своим.Еще одна деталь. Ребята, когда приходят к нам, особенно после колонии, воспринимают нас как привычное государственное воспитательное учреждение, где равнодушие администрации и попустительство воспитателей создают атмосферу полуподвальной вольницы. При этом каждый приходит с твердым убеждением, что его никуда и никто не выгонит, что мы у кого-то состоим на зарплате, а потому обязаны его содержать, ублажать и сытно питать, что мы ответственны перед кем-то, как обычно бывает, из вышестоящих начальников, что у нас план, что нас будут ругать, если кто-то вдруг у нас не уживется и если кого-то мы будем вынуждены отчислить. И только спустя время, иногда довольно продолжительное, они начинают понимать, что вход у нас, как и выход, вполне свободны. Что только их личная заинтересованность в собственной судьбе является основанием их пребывания у нас. Кто-то, конечно, не понимает и уходит. Но таких все-таки меньшинство.Некоторые принимают нас, пытающихся им помочь, за лохов, за безмозглых дойных коров, которых грех не подоить. Но довольно скоро понимают, что имеют дело не с хроническими больными, мечтающими кому-нибудь подставить шею, а с людьми, сознающими меру добра и строгости, разницу между свободой и вседозволенностью.Вот одна из характерных судеб. Его зовут Родион. Это условное имя. К нам его привела дама из детской комнаты милиции. Сложными и окольными путями он попал в наш район вместе со строительной бригадой, которая ездит в Москву на заработки и где-то подцепила этого бедолагу. Первое время, исходя из столь свойственного русским милосердия и сиюминутной готовности помочь, мужики из бригады квартировали его по очереди в своих семьях. Но дело милосердия - это не пятак, протянутый нищему. Это длинная и долгая цепь поступков и решений, которая требует времени, сил, материальных средств, а главное - терпения и готовности видеть в своем доме постороннего человека. Изо дня в день. Из месяца в месяц. На подобное готовы единицы. Поэтому Родион оказался в районном отделении милиции, не имея ни средств, ни планов. На руках у него была только затертая бумажка - свидетельство о рождении, выданное где-то в Читинской области на далеком и в прошлом гремевшем БАМе.Буквально через несколько дней Родиону исполнилось шестнадцать лет и он влился в коллектив реабилитационного центра, имея за плечами черный опыт утраты родителей, бездомных скитаний, вокзальных бдений, воровства и попрошайничества.Однажды, спустя многое время, сидели в общей трапезной и отмечали чей-то день рождения. И вспоминали свои дни рождения в прошлом, кому что запомнилось. Дошла очередь до Родиона. Он, со свойственной ему вялой полуулыбкой, рассказал, как его маленького в день рождения - исполнилось ему тогда лет пять-шесть - растаскивали в разные стороны пьяные мать и отец, до драки споря, кому он принадлежит. Как в кровь поцарапали его, выдирая из рук друг у друга.И в поступках его, в и словах чувствуется сонная заторможенность человека, который никак не может или не хочет проснуться. Он по несколько раз переспрашивает собеседника, прежде чем ответить. Он нерасторопен и ленив. В нем нет горения молодой жизни, которая готова и сквозь асфальт пробиться. Пустота, вялость, замороженность. И только в самой глубине глаз испуганная искорка любопытства и настороженности. И в то же время ему не откажешь в уме. Он охотно занимается на фортепиано с одной из прихожанок нашего храма. Пальцы длинные и чуткие. Кто-то из наших пацанов, проходя мимо фортепиано и наигрывающего что-то Родиона, бросил вскользь, что пальцы у него - это пальцы музыканта или карманного вора. И то, и другое, - заметил проходящий следом.Как-то Родион постригся наголо, подражая своему старшему другу Ивану из реабилитационного центра. На голове обнаружились множественные рубцы и зажившие ссадины, которыми в далекие времена мог бы гордиться наш боевой предок. Теперь же они являются свидетельством сокрушительной картины нашего поражения в войне с сатаной. Ощупывая голову, Родион пробормотал: а это вот - отец табуреткой...По секрету, с пугающим упорством, Родион рассказывает то одному, то другому страшную историю убийства своего отца. История, видимо, не дает ему жить спокойно. Отец пил и дебоширил все время, как Родион помнил себя. После очередной отсидки в колониях отец возвращался в их небольшой городок и отводил душу, измываясь над матерью и малолетним сыном. Мать стала терять зрение. Побои не проходили даром. Однажды, после очередной пьянки и последующей за ней драки, отец решил принять ванну. Мать подозвала Родиона и попросила помочь ей. Они вдвоем зашли в ванну. И пока пьяный папаша орал на них, выплескивая воду и отборный мат, мать включила в розетку шнур от электробритвы и бросила ее в ванну. Двенадцатилетний Родион обрушил тазик на голову бьющегося в конвульсиях отца, не давая ему выбраться из пробиваемой током воды.Потом они с матерью на несколько дней уехали к родственникам, а когда вернулись, то заявили в милицию о разложившемся в ванной трупе папаши. Никто не стал задавать лишних вопросов. Папаша надоел всем в городке. В том числе и милиции. Они с облегчением списали его смерть на неосторожное обращение с электроприборами.Недолго пожили Родион с матерью одни. Продали квартиру и уехали в далекую Москву на заработки. Без сомнений, мать была склонна и к пьянству, и к аморальному образу жизни. Какое-то время они снимали квартиру у московских выпивох. А потом, зимним вечером, мать куда-то ушла и больше уже не вернулась. К этому времени она почти совсем утратила зрение.Зарабатывали они на жизнь попрошайничеством в метро и на улицах. Деньги пропивали с хозяевами квартиры. Это и было платой за жилье. Мать иногда одевалась в черное и вешала на шею ящик с иконкой, собирая деньги на восстановление несуществующего монастыря или храма. Собирала она, как видим, на оплату лифта, идущего в ад.Родиона через скорое время вышвырнули из квартиры. Около месяца он скитался поблизости от знакомого подъезда, ожидая, что вот-вот из электрических сумерек большого города возникнет силуэт, слепо бредущий вдоль стен. Матери он больше не видел.
Молитва над пропастью
Самое главное - это знакомство наших подростков с молитвой, церковью, с таинствами. И пусть это не молитвенное усердие известных по житиям подвижников, но это молитва перед едой и после, это посты, пусть и с послаблениями, это посещение храма, добровольная исповедь, приобщение Святых Тайн, участие в крестных ходах вокруг храма и до Дивеева. Например, в этом году 31 июля на день преподобного Серафима Саровского все наши воспитанники, учащиеся воскресной школы, шли вместе с прихожанами в Дивеево. Практически все остались на ночную службу.Конечно, когда они приходят к нам, первоначальное соприкосновение с неведомым сакральным миром, с молитвой, иконами, крестным знамением повергает их в тихую оторопь. Некоторые начинают хохотать, увидев, как все перед едой встают, крестятся и поют "Отче наш". Но спустя неделю, месяц также привычно встают, крестятся и молятся. И я уверен, что слова молитвы, взгляд на иконы, участие в таинствах, пусть даже пока непонятных для них, производят перемены на самом глубоком уровне. И это, без сомнения, в свое время и на своем месте даст плоды.У американского писателя Сэлинджера есть повесть "Над пропастью во ржи". Герой образно представляет себе детство как огромное поле ржи, в котором резвятся дети. Но это поле - на краю пропасти. И прoпасть за стеной спелой ржи не видать. Задача героя - поймать ребенка на краю пропасти, не дать ему упасть.Что такое прoпасть? Это бесконечное число соблазнов и опасностей, подстерегающих ребенка, который только-только начинает жить и, конечно, не знает всех опасностей и ловушек, начиная с баловства со спичками и кончая коварством взрослых, для которых ребенок часто лишь удобное средство, а не существо с беззащитным сердцем. Его не остановят на краю пропасти, а, если будет выгодно, еще и подтолкнут.Ребенок не понимает, что такое "хорошо" и что такое "плохо". Сами взрослые, которые должны учить этому, безнадежно запутались. Они сами сбились с пути, не зная, кого слушать и кому верить. Политику-шарлатану, прижившемуся на сцене юмористу или порочным артистам, рекламе дезодоранта или курсу доллара, прогнозу погоды или тому, что все зло на планете от терроризма. Евангелие, где на все прошлые и будущие времена сказано о смысле жизни и назначении человека, о смерти и примате нравственных начал, многими воспринимается как еще один, в длинной череде иных, памятник культуры и письменности. И поскольку ребенка ни в школе, ни дома не учат различать плохое и хорошее, гибельное и спасительное, а единственным, неутомимым советчиком остается телевизор, то дети без страха бегут прямо в пропасть. А взрослые расступаются и тупо смотрят им вслед. Беда в том (и в этом горький парадокс), что дети, падая в пропасть, не погибают физически, не исчезают, а возвращаются другими, изувеченными на острове "Повелителя мух", в местах утеснения и мучительной борьбы за право быть. Да, они возвращаются оттуда, но иными. И в разных местах по-разному решают проблему "встречи". В Бразилии создают "эскадроны смерти" - отряды тайной полиции для борьбы с беспризорниками, во Франции дают молодежи "порезвиться", отдавая на откуп кварталы и города, у нас сажают в колонии вместе с убийцами и грабителями подростков, которые совершили копеечные кражи.Как можем, мы пытаемся помочь мальчишкам, которые оказываются в сфере нашего внимания. За прошедший год у нас в Центре побывало 54 человека. Кто-то остался жить и учиться. Кто-то летом заработал на обувь и одежду и вернулся в семью. Кого-то мы проводили в армию.В субботу в молитвенной комнате в колонии на исповеди был невзрачный худой подросток. Лет 17. Убил троих. В глаза не смотрит, только искоса следит за реакцией. Одного убил из-за пьяной мести. Двух других в гараже, когда с подельником зашли туда в поисках выпивки. Одного обухом топора, другого небольшой кувалдочкой. Перед этим накидывали на голову пиджак и били по голове. Вряд ли раскаивается, говорит, что особенно и не мучат воспоминания. Просто не думает об этом. До сих пор перед глазами его костистое, с впалыми щеками, лицо. Да как же поддаться такому тщедушному?!По окраинам городов и поселков, деревень и железнодорожных станций идет страшный и стремительный процесс самоедства. Торопливо режут металл и сдают в утиль, разбирают постройки и вывозят кирпич, плиты, перемычки, доски, бревна - все, что можно и нельзя. И все это делается с молчаливого попустительства властей. Кромсают то, что недавно строили, что приносило кусок хлеба и было составляющей народного хозяйства. Сейчас ни народа, ни хозяйства. Как будто режут еще неостывшее тело. Каннибалы. Кто быстрее возьмет и дороже продаст. Главари взяли деньги и вещи, остальным оставили труп. Когда доедят труп, бросятся друг на друга.Раньше, всего год-два назад, в нашей колонии сидели в основном мальчики-воришки, которые украли по шалости или бедности; теперь преобладают преступления тяжелые.Убийства, изнасилования, грабежи. Многие из осужденных подростков были брошены еще во младенчестве, часто не знали ни матери, ни отца, а только улицу с ее пороками и законами джунглей. Они были зачаты случайно, родились нежеланными, росли в лучшем случае без любви, а в худшем - в ненависти. Один мальчишка в колонии мне рассказывал, как летом сбежал из дома в деревне и жил в Нижнем Новгороде, как ночевал, где придется, был свидетелем и даже участником преступлений, грабил, пил, употреблял наркотики, участвовал в грязных делах. "Вы даже не представляете себе ночного города, - говорил он мне, - это какой-то Афганистан". Я понимаю его. Он имел в виду Афганистан не географический, а мистический, как место нескончаемой войны, насилия, мести, беззакония и отчаянных попыток выжить.Раньше в каждом дворе, при каждой школе был подростковый клуб. Теперь ничего этого нет. Но потребность подросткового возраста группироваться, собираться вместе осталась. Теперь они группируются стихийно в подвале, а выплеск негативной энергии происходит уже на улице. Запрета для них нет. Все более растет число насильственных, жестоких правонарушений; 10-12 летние дети находят удовольствие в истязании своих жертв. Все чаще молодые матери в возрасте от 14 до 18 лет оставляют своих детей прямо в родильном доме или выбрасывают на улицу - в мусорные баки, на свалку, в речку. За последние годы в два раза выросло число родителей из самой неблагополучной категории - пьяницы, наркоманы, садисты, педофилы.К Святкам дети воскресной школы подготовили спектакль "Золушка" по Шварцу. Сценки с лесником и его женой, беседа с королем, бал во дворце. Показали нашим ребятам из Центра реабилитации, всем желающим детям и родителям в Ардатовской художественной школе (там большой холл, а зрительный зал Дома культуры, где обычно проходили спектакли, безнадежно закопчен сгоревшей еще осенью электропроводкой). Потом артисты были приглашены в воспитательную колонию, где молодые "невольники" топали, кричали и свистели в конце (знак высшего восторга). А недавно с "Золушкой" побывали в детском саду "Солнышко". Двухэтажное, советских времен здание. Капитальный ремонт лишь в мечтах директора, а на больших окнах домашний тюль и морозные с солнцем узоры. Такие же узоры и на Камчатке, и в Карелии, и в Твери, и в Москве, и в Канаде. Везде, где дома, где в окнах свет, где живут люди и могут видеть эти поднимающиеся из неземного сада ветви. Пятьдесят или больше малюток неотрывно смотрят на Золушку, лесника, дочерей мачехи и прекрасных гостей бала. Рядом с малышами на большом стуле, возвышаясь над всеми, сидит Роман Телегин. Длинные немытые волосы, темно-серые глаза, пальцы, вцепившиеся в колени. Ему двадцать лет, он из деревни Мыза. Мать много раз бросала ребенка на попечение деда и бабки в деревне, объявлялась и вновь исчезала, отец уехал и давно живет с другой семьей. Болезненно обидчив, неуживчив, несговорчив, много и бессвязно говорит. Имеет освобождение от армии и какой-то пункт в военном билете, который, как он говорит, не позволяет ему устроиться на завод. Сейчас живет в нашем Центре, подметает двор храма, выполняет несложные поручения, но всегда с пререканиями, бессвязными выкриками. Питается в трапезной. Были планы показать его психиатру, выхлопотать пенсию, но он ни за что не соглашается. Надолго ли у нас? Смотрит на игру детей, на танцы, а на лице то ли улыбка, то ли гримаса. Рассказывал, как в детстве, когда ему было лет восемь-девять, мать на его глазах лопатой убила пьяного сожителя, а потом он помогал ей вытаскивать труп в холодные сени. Какие узоры видит он на окне? Музыка какого бала звучит у него в ушах?"Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут", - говорит Господь в Евангелии от Матфея (Мф. 5.7.) Мы верим и знаем, что настоящее счастье не в том, чтобы брать, а в том, чтобы отдавать нуждающимся. Но современный мир строится на противоположных принципах. Конечно, есть много добрых людей, сердца которых не закрылись для любви и сочувствия. Но они, как правило, пожилого возраста, больны и сами нуждаются в поддержке. Те, кто богат, редко торопятся протянуть руку помощи. Государственные программы по работе с детьми и молодежью остаются на бумаге. А между тем современный тиран и растлитель умов - телевизор - насаждает образцы немыслимой роскошной жизни. Это рождает зависть и агрессивную жажду обладать всем, ничего не отдавая взамен. Это антихристианский дух, который разрушают самое ценное, что есть у человека, - душу.Недавно к нам в храм позвонил и попросил помощи заведующий детским отделением районной больницы Николай Васильевич Левин. Он всегда любезно помогает нашим пацанам из Центра реабилитации, принимает их без очереди и даже во внерабочее время. Пришлось ехать в больницу. Мебель в отделении старая, отопление старое, еще советских времен. Ничего за эти годы не менялось. Николай Васильевич попросил помочь приобрести для игровой комнаты недорогой обогреватель. Во время разговора заглянули в палату. Внутри странного сооружения из двух перевернутых, обтянутых сеткой детских кроватей сидел мальчик лет пяти и бессмысленно смотрел перед собой. Врач рассказал, что недавно этого малыша привезли из ближайшего поселка, где он до четырех лет жил под кроватью в картонной коробке. Он не умел ходить. Мать - пьющая, разгульная женщина - родила сына больным, кормила редко, держала в коробке, часто оставляла одного. Он вырос больным, совершенно диким, не способным понимать человеческую речь. Назвали его Артем. В больнице научили ходить. Но куда ему идти, если он никогда не узнает, что такое Дорога? Иногда в бессилии опускаются руки, когда видишь безмерное количество тех, кого с большим трудом выучили ходить и кто бредет через рожь, не зная ни цели, ни страха, ни любви...Вы помните сказку Андерсена "Девочка со спичками"? Бедная девочка пыталась продать несколько коробков серных спичек, чтобы принести мачехе вырученные от продажи деньги. Но никто их не покупал. Люди даже не замечали ее в суете предновогодних приготовлений. А она шла босая по снегу и робко заглядывала в окна, где уже горели огни на елках. Девочка замерзла в какой-то подворотне, пытаясь согреть свои пальчики спичками. Перед смертью ей привиделась ее добрая умершая бабушка, которая взяла ее на небо, где праздник не кончается никогда. Миллионы детей в современной России походят на эту сиротку. А Россия походит на мачеху, еще более злую, чем в сказке. Она выгнала детей из дома, даже не дав им серных спичек.Нам с непреложной ясностью видится одно: если человек не поймет, что основой жизни его и общества является "нравственный закон внутри", о котором говорил Кант, если не ощутит главенство Закона Божьего над всеми прочими человеческими законами и нормативами, то сползание в пропасть небытия станет неизбежным и необратимым. Впрочем, уже сейчас вряд ли есть шанс остановить катастрофу. Что же делать? Оставаться людьми, оставаться верными идеалам красоты и любви, творить добро и помнить, что смерти нет, что каждый получит то, что заслужил. Господь говорит: "В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир" (Ин. 16.33).
http://www.strana-oz.ru/print.php?type=article&id=1657&numid=43
Запустение
Мы переживаем кризис сознания. Рушатся миры, которые человечество на протяжении тысяч лет с разной степенью успеха пытается создать. Речь идет о консервативных традициях и взглядах, скажем, на детей как на драгоценный дар. На детство как на период самый светлый и продуктивный в жизни. Рушатся хрустальные замки. Рушатся сказки, в которых неизменно побеждает добро, а зло бывает наказано. Рушится культура базовых ценностей. Никого и ничего не жаль. Не остается опоры на память, на мораль, на табу.
С поразительными парадоксами сталкиваемся мы все чаще и чаще. Оказывается, мало хотеть помочь человеку. Мало иметь такую возможность. Надо, чтобы человек эту помощь мог получить с пользой для себя. Именно с пользой, потому что и помощь в наше безумное время можно обратить во вред себе и во вред дающему.Иван Жилин несколько раз приходил к нашему храму и просил помочь ему с работой, едой, одеждой и обувью. Осень. Холодный ветер. То и дело идет дождь. А на ногах у него разбитые кроссовки, на плечах - старый пиджак. Освободился месяца три назад и скитается, бедолага, ни кола ни двора. На вид еще крепкий. В глазах - ум. Хорошо, Иван, найдем тебе работу, найдем жилье. Приходи утром, а сейчас вот тебе новые ботинки из помощи, свитер, куртка. Пришел Иван, не обманул. Пристроили подсобником в столярку, нашли в деревне избушку, в которой жил одинокий мужик. Дали старенькую кровать, матрац, одеяло. Проработал Иван день, пообедал, поужинал, пошел отдыхать. А наутро хозяин не обнаружил алюминиевой посуды на кухне, да и у соседей в сараях и банях пропало все, что хоть отдаленно походило на цветной металл.Раньше в годины бед и испытаний на Руси народ накладывал на себя пост, каялся в грехах, молился, старался забыть свои шкурные интересы. Сможем ли мы сейчас забыть себя и увидеть ближнего, который скорбит и страдает. Сможем ли увидеть бездомных детей на улицах наших городов, разрушенные заводы и фермы, поросшие бурьяном поля, девчонок, продающих себя вдоль российских дорог, мальчишек за колючей проволокой.На сегодняшний день в нашем Центре реабилитации 15 подростков, в воспитательной колонии требуют заботы около 250. Кроме этого, на нашем попечении находится три бедствующие семьи. Ситуация в стране не улучшается. Жертвы преступности ежегодно исчисляются миллионами. На Россию накатывается вал наркомании. Ардатов находится в центре страны, всего в 430 километрах от Москвы. И в то же время это глубинка. Жизнь в Ардатове и районе - отражение тех процессов, которые идут от Смоленска до Владивостока. И сюда уже докатились наркотики. Школа теряет или уже потеряла свой авторитет, учителя получают крошечную зарплату и вынуждены подрабатывать, держать скотину, тратить силы и время на приусадебном участке. Коммунальная служба разваливается, все чаще аварии водопровода, канализации, все чаще отключения света. При этом масса людей спивается, но работать не желает. Они побираются, клянчат деньги у храма, показывают свою дырявую обувь, но стоит им предложить работу, как они исчезают, бормоча проклятья. Мы пытаемся помочь мальчишкам, которым еще жить да жить. Мы учим их, одеваем, даем возможность заработать, отправляем в армию и ждем из армии, как своих детей. Много неудач и разочарований.В нашем Центре появился инвалид - Саша Муравьев. На костылях. Ему 17 лет. Жил без отца и матери в Нижнем Новгороде. Мать умерла четыре года назад. Отец (ему сорок лет) законченный алкоголик. Живет в каком-то заброшенном доме на окраине города. Саша собирал милостыню на паперти храма, жил среди нищих и попрошаек. До сих пор не можем отучить его от матерной брани, хотя стал много сдержанней, не кричит и не бросается с костылем на ребят, когда ему что-то не по нраву. Мальчишки дали ему кличку "боксер", потому что без костылей он ходит с большим трудом и переваливается с боку на бок, как уточка или боксер на ринге. Целый месяц Саша обучался в компьютерном клубе на курсах пользователей персонального компьютера. Даже дали диплом. Но не потому, что хорошо сдал экзамены, а потому, что экзаменаторы просто не могли поставить ему двойку. Рука не поднялась. Хотя я слышал, что он даже алфавит знает нетвердо. Надо будет кому-нибудь из ребят поручить позаниматься с ним элементарным русским языком. Позже, может быть, отдадим его подмастерьем к сапожнику. И через какое-то время будем вынуждены с ним расстаться. У нас не интернат для инвалидов и на пожизненный пансион мы взять его не можем. Хотя жалко мальчишку. Сидит целыми днями в трапезной, чистит картошку, пишет письма неизвестно кому и куда (мы знаем, что ни родных, ни друзей у него нет), от посильной работы не отказывается: снег в храме убирает, дрова для сторожки пилит и колет. Не представляем, как будем с ним расставаться.К нам в Центр реабилитации ребята попадают неожиданными и замысловатыми путями. Судьбы их изломаны и страшны, начинены событиями такой силы, что измерять их можно в тротиловом эквиваленте. Они все разные. Но одно их объединяет. Им всем с детства не хватало любви. А потом уже игрушек, сладостей, калорийной пищи, красивой одежды.Ощущение вселенской несправедливости, как смог, висит над каждым рабочим кварталом, над каждой умирающей деревушкой. За истекшие годы многими утрачена вера в справедливость власти, в нравственность государства, та вера, с которой жили поколения советских людей, а с нею - смысл жизни и смерти. При этом вера в Христа Спасителя лишь тронула сердца, не изменив стереотипы, не коснувшись быта, оставаясь последним и тайным убежищем растерянного человека. А в видимой реальности мы притерпелись к окружающей нас мерзости беззакония, мы сами включились в гонку за богатством, славой, комфортом в той мере, которая нам доступна, и не понимаем, что идем не за путеводным Светом Звезды Вифлеема, а за болотными огнями наваждений. Самое печальное в том, что, перефразируя булгаковского героя, мы не понимаем, что нищета не в кошельках, а в душах. Сегодня миллионы детей не учатся и бродяжничают. Сегодня пьянство и наркомания выкашивают народ, как пулеметы вражеских карательных отрядов. Сегодня молчат все, даже церковь, о том, что власть, которая не препятствует вымиранию населения по миллиону в год, в лучшем случае безнравственна, а в худшем - преступна. Еще Владимир Соловьев в свое время говорил, что государство существует не для того, чтобы устроить рай на земле, а для того, чтобы на земле не было ада. И с этой задачей-минимум наше государство не справляется.Коля Колов года два назад уже жил у нас. К нам тогда попал из Нижегородского интерната для детей с психическими отклонениями. Мать - пьяница, два старших брата по очереди садятся в тюрьму, сестра вышла замуж за наркомана. Все живут в трехкомнатной квартире, стабильно пьют, не брезгуют наркотиками.Первый раз Коля жил у нас более полугода, потом решил вернуться в Нижний Новгород. Устроился на работу в мелкую частную мастерскую по переработке пластмассы. Работал, снимал жилье, не пил, с родственниками не общался. Мать нашла себе мужчину, переехала жить к нему, одного брата посадили, сестра уехала с мужем в деревню поправлять здоровье. Коля перебрался в трехкомнатную квартиру и стал жить со вторым братом, который время от времени воровал у него деньги и пропивал с собутыльниками.Потом Коля познакомился с молодой женщиной, у которой был ребенок. Мать вернулась, освободился брат. Женщина с ребенком поселилась у них. Коля стал выпивать. Пошли скандалы. Недавно пьяная мать выбросилась с балкона и погибла. Коля неделю пил с горя, поссорился с сожительницей, избил соседа, а тот вызвал милицию. Коля успел сбежать в Ардатов и от знакомого позвонил нам. Теперь работает скотником в деревне Обход, где находится подсобное хозяйство Центра реабилитации, и мечтает найти здесь жилье для себя и невенчанной жены с ребенком. Правда, та ни разу не ответила на его письма, а сотовый телефон молчит.Из Ардатовской воспитательной колонии Денис Жемойтель освободился в марте прошлого года. Он написал заявление с просьбой принять его в наш Центр реабилитации. Приняли. Почти два года он провел за колючей проволокой за кражу со взломом продовольственного магазина. Школу бросил давно и воровал, чтобы прокормить себя и младшую сестренку. Часто осужденные рассказывают о себе душераздирающие, полные сентиментального надрыва истории. Но в данном случае не верить ему оснований не было. Пока он сидел в колонии, страшной смертью умерли его родители.Это была неблагополучная пьющая семья. Кроме Дениса в семье были еще двое детей - младшая Алена и старший Александр. Теперь Алена в интернате. Денис не помнит свою мать трезвой. Даже когда родилась сестра, мать по-прежнему пила и курила.Квартира, в которой жили родители Дениса, находилась на первом этаже большого панельного дома на Автозаводе в Нижнем Новгороде. В этой квартире всегда было тесно от посторонних людей. Спали на полу, пили что придется. Табачный дым слоился до потолка и никогда не выветривался. Играли в карты, дрались, предавались грязному разврату. С раннего детства шутки ради давали пить и курить Денису и его сестренке Алене. Дверь квартиры не запиралась, потому что давно был выломан замок. Ночью по полу шныряли крысы. Из квартиры вынесли и продали практически все, даже газовую плиту. Еду разогревали на старой электрической плитке. От нее ночью и произошел пожар. В дыму задохнулись беспробудно пьяные отец, мать и старший брат. Соседи вызвали пожарных, которые погасили огонь. Милиция приехала с опозданием. Крысы успели объесть лицо отца.В колонии о случившемся узнали от подруги матери Дениса. Она позвонила и рассказала обо всем. Заместитель начальника колонии по воспитательной работе пригласил к себе психолога, и они долго думали, как рассказать обо всем Денису. Боялись, что покончит с собой. Освободившись, Денис попросился в Центр реабилитации. А куда еще было идти? Стал с ребятами ходить на воскресные службы в храм, в трапезной вел себя тихо, был неразговорчив. Но выяснилось еще одно печальное обстоятельство - уже в колонию Денис пришел с диагнозом - хронический алкоголизм и наркомания.Наши сотрудники поехали с Денисом в Нижний Новгород закреплять за ним сгоревшую квартиру, из которой он и сестра почему-то оказались выписанными еще при живых родителях. Стоило Дениса на полчаса оставить одного, как он сбежал. Две недели мы не знали, что с ним и где он. У него было немного денег, он был одет прилично: новые брюки, рубашка в клетку, кожаная куртка.Разыскала Дениса по нашей просьбе одна верующая женщина, которая знала подругу матери Дениса. Он пил, кололся, глотал таблетки, общаясь со своими приятелями, ночи проводил в сгоревшей квартире на куче обугленного мусора. Он не помнил, где потерял справку об освобождении - единственный документ, который у него был и по которому мы хлопотали ему паспорт.В нашем отделении милиции сказали, что справку Денис вполне мог заложить или пропить. Эти справки ценятся среди лиц, побывавших в местах заключения. Можно переклеить фотографию и получить паспорт. Наш районный отдел милиции сделал запрос в область, не был ли замешан Денис в каких-либо преступлениях, пока две недели гулял по Нижнему. Дубликат справки ему дали только после того, как он под диктовку оперативника написал заявление и пообещал после получения справки навсегда покинуть пределы Ардатова. Никому не нужны лишние проблемы. В течение двух месяцев староста нашего храма с Денисом почти ежедневно ездила в Нижний Новгород (а это в два конца 300 километров), пробивая ведомственные стены холода и непонимания. Ей удалось прописать Дениса и его сестру в их сгоревшей квартире. Между поездками Денис прятался от милиции в деревне. И мы вынуждены были идти на это. Без документов и нормальному человеку не сладко, а Денису и вовсе смерть. Денис получил паспорт. В наши планы входило очистить квартиру от мусора и гари, подремонтировать ее, вставить окна, помочь с работой. Но Денис уехал. Он сказал, что будет пробиваться сам. Куда он пробьется, не имея ни жилья, ни денег, нам с печальной очевидностью известно. Но помешать ему уйти мы не могли. Вход и выход у нас свободный.Растение погибает, если ростку не хватает солнца. Человек погибает, если в детстве ему не хватает любви. Сказанное, может быть, звучит банально. Но так же банальны закон гравитации или ежедневное наступление ночи. Мы переживаем последнюю мировую революцию. Восставшее человечество низвергает банальности и заменяет их пошлостями. И всем от этой замены не по себе. Потому что каждый если не сердцем, то кожей чувствует, что пошлость - не холст с известным всем нарисованным очагом, а последняя завеса, за которой неподдельный огонь преисподней.В искаженном сознании современного человека перемешалось все: наука и религия, знания и сила, старые приметы и новая эра, богатство и бедность, низкое и высокое, красивое и уродливое, правда и ложь. Кажется, не за что ухватиться, не на что опереться. Нет ориентиров. Только собственные ощущения, свои чувства. Физиология - вот уровень, на котором все надежно. Вывод кажется бесспорным, но он - не человеческий. Этот вывод нужен тому, кто ненавидит в человеке человеческое.В колонии есть молитвенная комната. Дежурным быть вызвался Колосков Алексей. Верткий и уклончивый парень. Все время пытался помочь в мелочах: покрасить плинтуса, почистить подсвечники, составить списки тех, о ком молиться на службе, на полке книги расставлял по порядку, крестики и пояса с 90-м псалмом раздавал. Просил колечко с молитвой и взять его после освобождения в наш Центр реабилитации. И вдруг нас приглашает Ганин - старший оперативник колонии. Неприятное сообщение. Колосков пытался покончить с собой в молитвенной комнате. Скорее всего, разыгрывал театр перед служащими и своими авторитетами из отряда, но от этого не легче. Недавно освободился, в храм не зашел.Конторщиков Костя - тоже уборщик в молитвенной комнате. Убийца. Убил мужика, который постоянно унижал и преследовал отца. Так рассказывал. Дали десять лет. Исполнилось 18. Теперь перевели, "подняли", как они говорят, во взрослую колонию.Ковалев Александр - еще один уборщик молитвенной комнаты. После Конторщикова он вызвался помогать. Тоже убийца. Убил человека, который еще в детстве, когда ему было едва ли семь лет, надругался над ним. Александр не мог ни забыть, ни простить. Тем более, что мужчина жил в их дворе и был частым собутыльником отца. Однажды по пьянке стал избивать отца в их квартире. Александр схватил кухонный нож и вонзил в спину. Дали четыре с половиной года, поскольку болен эпилепсией. Месяца через три освобождается. Просится к нам.В деревне два больших дома, принадлежащих Центру. Третий дом строится. При одном из домов столярная мастерская, где ребята учатся работать с деревом, приобретают специальность столяра-плотника. На огромном заднем дворе этого дома строится ангар для нашей техники (три трактора, навесные приспособления к ним, зерноуборочный комбайн, сортировка зерна, два грузовика) и хранилище для зерна. Надо сказать, что в настоящее время мы арендуем около 100 гектаров земли, на которой сажаем рожь, ячмень, картофель. Часть зерна перемалывается и идет на корм скотине, часть откладывается для посева весной, часть продается.Возле второго дома в прошлом году построен скотный двор, а в этом году к нему пристраиваются помещения для птичника. Обитатели скотного двора - три коровы, одиннадцать телок, четыре бычка, три свиноматки, хряк и от двадцати до сорока поросят. Понятно, что такое хозяйство способно прокормить не одного человека. Но оно требует изрядного труда. Вот наши подростки и трудятся там. Особенно летом. С наступлением учебного года почти все перебираются в Ардатовский дом, в деревне остаются двое-трое, а остальные по очереди в свободное время приезжают к ним помогать.Один из основных принципов жизни в Центре - полная добровольность и желание жить по нехитрым законам: не ругаться матерно, не приводить в дом лиц противоположного пола, не распивать спиртные напитки, прилежно трудиться. Никто не должен жить за счет другого. Если человек не может преодолеть собственную лень, эгоизм, он рано или поздно покидает нас, так и не став своим.Еще одна деталь. Ребята, когда приходят к нам, особенно после колонии, воспринимают нас как привычное государственное воспитательное учреждение, где равнодушие администрации и попустительство воспитателей создают атмосферу полуподвальной вольницы. При этом каждый приходит с твердым убеждением, что его никуда и никто не выгонит, что мы у кого-то состоим на зарплате, а потому обязаны его содержать, ублажать и сытно питать, что мы ответственны перед кем-то, как обычно бывает, из вышестоящих начальников, что у нас план, что нас будут ругать, если кто-то вдруг у нас не уживется и если кого-то мы будем вынуждены отчислить. И только спустя время, иногда довольно продолжительное, они начинают понимать, что вход у нас, как и выход, вполне свободны. Что только их личная заинтересованность в собственной судьбе является основанием их пребывания у нас. Кто-то, конечно, не понимает и уходит. Но таких все-таки меньшинство.Некоторые принимают нас, пытающихся им помочь, за лохов, за безмозглых дойных коров, которых грех не подоить. Но довольно скоро понимают, что имеют дело не с хроническими больными, мечтающими кому-нибудь подставить шею, а с людьми, сознающими меру добра и строгости, разницу между свободой и вседозволенностью.Вот одна из характерных судеб. Его зовут Родион. Это условное имя. К нам его привела дама из детской комнаты милиции. Сложными и окольными путями он попал в наш район вместе со строительной бригадой, которая ездит в Москву на заработки и где-то подцепила этого бедолагу. Первое время, исходя из столь свойственного русским милосердия и сиюминутной готовности помочь, мужики из бригады квартировали его по очереди в своих семьях. Но дело милосердия - это не пятак, протянутый нищему. Это длинная и долгая цепь поступков и решений, которая требует времени, сил, материальных средств, а главное - терпения и готовности видеть в своем доме постороннего человека. Изо дня в день. Из месяца в месяц. На подобное готовы единицы. Поэтому Родион оказался в районном отделении милиции, не имея ни средств, ни планов. На руках у него была только затертая бумажка - свидетельство о рождении, выданное где-то в Читинской области на далеком и в прошлом гремевшем БАМе.Буквально через несколько дней Родиону исполнилось шестнадцать лет и он влился в коллектив реабилитационного центра, имея за плечами черный опыт утраты родителей, бездомных скитаний, вокзальных бдений, воровства и попрошайничества.Однажды, спустя многое время, сидели в общей трапезной и отмечали чей-то день рождения. И вспоминали свои дни рождения в прошлом, кому что запомнилось. Дошла очередь до Родиона. Он, со свойственной ему вялой полуулыбкой, рассказал, как его маленького в день рождения - исполнилось ему тогда лет пять-шесть - растаскивали в разные стороны пьяные мать и отец, до драки споря, кому он принадлежит. Как в кровь поцарапали его, выдирая из рук друг у друга.И в поступках его, в и словах чувствуется сонная заторможенность человека, который никак не может или не хочет проснуться. Он по несколько раз переспрашивает собеседника, прежде чем ответить. Он нерасторопен и ленив. В нем нет горения молодой жизни, которая готова и сквозь асфальт пробиться. Пустота, вялость, замороженность. И только в самой глубине глаз испуганная искорка любопытства и настороженности. И в то же время ему не откажешь в уме. Он охотно занимается на фортепиано с одной из прихожанок нашего храма. Пальцы длинные и чуткие. Кто-то из наших пацанов, проходя мимо фортепиано и наигрывающего что-то Родиона, бросил вскользь, что пальцы у него - это пальцы музыканта или карманного вора. И то, и другое, - заметил проходящий следом.Как-то Родион постригся наголо, подражая своему старшему другу Ивану из реабилитационного центра. На голове обнаружились множественные рубцы и зажившие ссадины, которыми в далекие времена мог бы гордиться наш боевой предок. Теперь же они являются свидетельством сокрушительной картины нашего поражения в войне с сатаной. Ощупывая голову, Родион пробормотал: а это вот - отец табуреткой...По секрету, с пугающим упорством, Родион рассказывает то одному, то другому страшную историю убийства своего отца. История, видимо, не дает ему жить спокойно. Отец пил и дебоширил все время, как Родион помнил себя. После очередной отсидки в колониях отец возвращался в их небольшой городок и отводил душу, измываясь над матерью и малолетним сыном. Мать стала терять зрение. Побои не проходили даром. Однажды, после очередной пьянки и последующей за ней драки, отец решил принять ванну. Мать подозвала Родиона и попросила помочь ей. Они вдвоем зашли в ванну. И пока пьяный папаша орал на них, выплескивая воду и отборный мат, мать включила в розетку шнур от электробритвы и бросила ее в ванну. Двенадцатилетний Родион обрушил тазик на голову бьющегося в конвульсиях отца, не давая ему выбраться из пробиваемой током воды.Потом они с матерью на несколько дней уехали к родственникам, а когда вернулись, то заявили в милицию о разложившемся в ванной трупе папаши. Никто не стал задавать лишних вопросов. Папаша надоел всем в городке. В том числе и милиции. Они с облегчением списали его смерть на неосторожное обращение с электроприборами.Недолго пожили Родион с матерью одни. Продали квартиру и уехали в далекую Москву на заработки. Без сомнений, мать была склонна и к пьянству, и к аморальному образу жизни. Какое-то время они снимали квартиру у московских выпивох. А потом, зимним вечером, мать куда-то ушла и больше уже не вернулась. К этому времени она почти совсем утратила зрение.Зарабатывали они на жизнь попрошайничеством в метро и на улицах. Деньги пропивали с хозяевами квартиры. Это и было платой за жилье. Мать иногда одевалась в черное и вешала на шею ящик с иконкой, собирая деньги на восстановление несуществующего монастыря или храма. Собирала она, как видим, на оплату лифта, идущего в ад.Родиона через скорое время вышвырнули из квартиры. Около месяца он скитался поблизости от знакомого подъезда, ожидая, что вот-вот из электрических сумерек большого города возникнет силуэт, слепо бредущий вдоль стен. Матери он больше не видел.
Молитва над пропастью
Самое главное - это знакомство наших подростков с молитвой, церковью, с таинствами. И пусть это не молитвенное усердие известных по житиям подвижников, но это молитва перед едой и после, это посты, пусть и с послаблениями, это посещение храма, добровольная исповедь, приобщение Святых Тайн, участие в крестных ходах вокруг храма и до Дивеева. Например, в этом году 31 июля на день преподобного Серафима Саровского все наши воспитанники, учащиеся воскресной школы, шли вместе с прихожанами в Дивеево. Практически все остались на ночную службу.Конечно, когда они приходят к нам, первоначальное соприкосновение с неведомым сакральным миром, с молитвой, иконами, крестным знамением повергает их в тихую оторопь. Некоторые начинают хохотать, увидев, как все перед едой встают, крестятся и поют "Отче наш". Но спустя неделю, месяц также привычно встают, крестятся и молятся. И я уверен, что слова молитвы, взгляд на иконы, участие в таинствах, пусть даже пока непонятных для них, производят перемены на самом глубоком уровне. И это, без сомнения, в свое время и на своем месте даст плоды.У американского писателя Сэлинджера есть повесть "Над пропастью во ржи". Герой образно представляет себе детство как огромное поле ржи, в котором резвятся дети. Но это поле - на краю пропасти. И прoпасть за стеной спелой ржи не видать. Задача героя - поймать ребенка на краю пропасти, не дать ему упасть.Что такое прoпасть? Это бесконечное число соблазнов и опасностей, подстерегающих ребенка, который только-только начинает жить и, конечно, не знает всех опасностей и ловушек, начиная с баловства со спичками и кончая коварством взрослых, для которых ребенок часто лишь удобное средство, а не существо с беззащитным сердцем. Его не остановят на краю пропасти, а, если будет выгодно, еще и подтолкнут.Ребенок не понимает, что такое "хорошо" и что такое "плохо". Сами взрослые, которые должны учить этому, безнадежно запутались. Они сами сбились с пути, не зная, кого слушать и кому верить. Политику-шарлатану, прижившемуся на сцене юмористу или порочным артистам, рекламе дезодоранта или курсу доллара, прогнозу погоды или тому, что все зло на планете от терроризма. Евангелие, где на все прошлые и будущие времена сказано о смысле жизни и назначении человека, о смерти и примате нравственных начал, многими воспринимается как еще один, в длинной череде иных, памятник культуры и письменности. И поскольку ребенка ни в школе, ни дома не учат различать плохое и хорошее, гибельное и спасительное, а единственным, неутомимым советчиком остается телевизор, то дети без страха бегут прямо в пропасть. А взрослые расступаются и тупо смотрят им вслед. Беда в том (и в этом горький парадокс), что дети, падая в пропасть, не погибают физически, не исчезают, а возвращаются другими, изувеченными на острове "Повелителя мух", в местах утеснения и мучительной борьбы за право быть. Да, они возвращаются оттуда, но иными. И в разных местах по-разному решают проблему "встречи". В Бразилии создают "эскадроны смерти" - отряды тайной полиции для борьбы с беспризорниками, во Франции дают молодежи "порезвиться", отдавая на откуп кварталы и города, у нас сажают в колонии вместе с убийцами и грабителями подростков, которые совершили копеечные кражи.Как можем, мы пытаемся помочь мальчишкам, которые оказываются в сфере нашего внимания. За прошедший год у нас в Центре побывало 54 человека. Кто-то остался жить и учиться. Кто-то летом заработал на обувь и одежду и вернулся в семью. Кого-то мы проводили в армию.В субботу в молитвенной комнате в колонии на исповеди был невзрачный худой подросток. Лет 17. Убил троих. В глаза не смотрит, только искоса следит за реакцией. Одного убил из-за пьяной мести. Двух других в гараже, когда с подельником зашли туда в поисках выпивки. Одного обухом топора, другого небольшой кувалдочкой. Перед этим накидывали на голову пиджак и били по голове. Вряд ли раскаивается, говорит, что особенно и не мучат воспоминания. Просто не думает об этом. До сих пор перед глазами его костистое, с впалыми щеками, лицо. Да как же поддаться такому тщедушному?!По окраинам городов и поселков, деревень и железнодорожных станций идет страшный и стремительный процесс самоедства. Торопливо режут металл и сдают в утиль, разбирают постройки и вывозят кирпич, плиты, перемычки, доски, бревна - все, что можно и нельзя. И все это делается с молчаливого попустительства властей. Кромсают то, что недавно строили, что приносило кусок хлеба и было составляющей народного хозяйства. Сейчас ни народа, ни хозяйства. Как будто режут еще неостывшее тело. Каннибалы. Кто быстрее возьмет и дороже продаст. Главари взяли деньги и вещи, остальным оставили труп. Когда доедят труп, бросятся друг на друга.Раньше, всего год-два назад, в нашей колонии сидели в основном мальчики-воришки, которые украли по шалости или бедности; теперь преобладают преступления тяжелые.Убийства, изнасилования, грабежи. Многие из осужденных подростков были брошены еще во младенчестве, часто не знали ни матери, ни отца, а только улицу с ее пороками и законами джунглей. Они были зачаты случайно, родились нежеланными, росли в лучшем случае без любви, а в худшем - в ненависти. Один мальчишка в колонии мне рассказывал, как летом сбежал из дома в деревне и жил в Нижнем Новгороде, как ночевал, где придется, был свидетелем и даже участником преступлений, грабил, пил, употреблял наркотики, участвовал в грязных делах. "Вы даже не представляете себе ночного города, - говорил он мне, - это какой-то Афганистан". Я понимаю его. Он имел в виду Афганистан не географический, а мистический, как место нескончаемой войны, насилия, мести, беззакония и отчаянных попыток выжить.Раньше в каждом дворе, при каждой школе был подростковый клуб. Теперь ничего этого нет. Но потребность подросткового возраста группироваться, собираться вместе осталась. Теперь они группируются стихийно в подвале, а выплеск негативной энергии происходит уже на улице. Запрета для них нет. Все более растет число насильственных, жестоких правонарушений; 10-12 летние дети находят удовольствие в истязании своих жертв. Все чаще молодые матери в возрасте от 14 до 18 лет оставляют своих детей прямо в родильном доме или выбрасывают на улицу - в мусорные баки, на свалку, в речку. За последние годы в два раза выросло число родителей из самой неблагополучной категории - пьяницы, наркоманы, садисты, педофилы.К Святкам дети воскресной школы подготовили спектакль "Золушка" по Шварцу. Сценки с лесником и его женой, беседа с королем, бал во дворце. Показали нашим ребятам из Центра реабилитации, всем желающим детям и родителям в Ардатовской художественной школе (там большой холл, а зрительный зал Дома культуры, где обычно проходили спектакли, безнадежно закопчен сгоревшей еще осенью электропроводкой). Потом артисты были приглашены в воспитательную колонию, где молодые "невольники" топали, кричали и свистели в конце (знак высшего восторга). А недавно с "Золушкой" побывали в детском саду "Солнышко". Двухэтажное, советских времен здание. Капитальный ремонт лишь в мечтах директора, а на больших окнах домашний тюль и морозные с солнцем узоры. Такие же узоры и на Камчатке, и в Карелии, и в Твери, и в Москве, и в Канаде. Везде, где дома, где в окнах свет, где живут люди и могут видеть эти поднимающиеся из неземного сада ветви. Пятьдесят или больше малюток неотрывно смотрят на Золушку, лесника, дочерей мачехи и прекрасных гостей бала. Рядом с малышами на большом стуле, возвышаясь над всеми, сидит Роман Телегин. Длинные немытые волосы, темно-серые глаза, пальцы, вцепившиеся в колени. Ему двадцать лет, он из деревни Мыза. Мать много раз бросала ребенка на попечение деда и бабки в деревне, объявлялась и вновь исчезала, отец уехал и давно живет с другой семьей. Болезненно обидчив, неуживчив, несговорчив, много и бессвязно говорит. Имеет освобождение от армии и какой-то пункт в военном билете, который, как он говорит, не позволяет ему устроиться на завод. Сейчас живет в нашем Центре, подметает двор храма, выполняет несложные поручения, но всегда с пререканиями, бессвязными выкриками. Питается в трапезной. Были планы показать его психиатру, выхлопотать пенсию, но он ни за что не соглашается. Надолго ли у нас? Смотрит на игру детей, на танцы, а на лице то ли улыбка, то ли гримаса. Рассказывал, как в детстве, когда ему было лет восемь-девять, мать на его глазах лопатой убила пьяного сожителя, а потом он помогал ей вытаскивать труп в холодные сени. Какие узоры видит он на окне? Музыка какого бала звучит у него в ушах?"Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут", - говорит Господь в Евангелии от Матфея (Мф. 5.7.) Мы верим и знаем, что настоящее счастье не в том, чтобы брать, а в том, чтобы отдавать нуждающимся. Но современный мир строится на противоположных принципах. Конечно, есть много добрых людей, сердца которых не закрылись для любви и сочувствия. Но они, как правило, пожилого возраста, больны и сами нуждаются в поддержке. Те, кто богат, редко торопятся протянуть руку помощи. Государственные программы по работе с детьми и молодежью остаются на бумаге. А между тем современный тиран и растлитель умов - телевизор - насаждает образцы немыслимой роскошной жизни. Это рождает зависть и агрессивную жажду обладать всем, ничего не отдавая взамен. Это антихристианский дух, который разрушают самое ценное, что есть у человека, - душу.Недавно к нам в храм позвонил и попросил помощи заведующий детским отделением районной больницы Николай Васильевич Левин. Он всегда любезно помогает нашим пацанам из Центра реабилитации, принимает их без очереди и даже во внерабочее время. Пришлось ехать в больницу. Мебель в отделении старая, отопление старое, еще советских времен. Ничего за эти годы не менялось. Николай Васильевич попросил помочь приобрести для игровой комнаты недорогой обогреватель. Во время разговора заглянули в палату. Внутри странного сооружения из двух перевернутых, обтянутых сеткой детских кроватей сидел мальчик лет пяти и бессмысленно смотрел перед собой. Врач рассказал, что недавно этого малыша привезли из ближайшего поселка, где он до четырех лет жил под кроватью в картонной коробке. Он не умел ходить. Мать - пьющая, разгульная женщина - родила сына больным, кормила редко, держала в коробке, часто оставляла одного. Он вырос больным, совершенно диким, не способным понимать человеческую речь. Назвали его Артем. В больнице научили ходить. Но куда ему идти, если он никогда не узнает, что такое Дорога? Иногда в бессилии опускаются руки, когда видишь безмерное количество тех, кого с большим трудом выучили ходить и кто бредет через рожь, не зная ни цели, ни страха, ни любви...Вы помните сказку Андерсена "Девочка со спичками"? Бедная девочка пыталась продать несколько коробков серных спичек, чтобы принести мачехе вырученные от продажи деньги. Но никто их не покупал. Люди даже не замечали ее в суете предновогодних приготовлений. А она шла босая по снегу и робко заглядывала в окна, где уже горели огни на елках. Девочка замерзла в какой-то подворотне, пытаясь согреть свои пальчики спичками. Перед смертью ей привиделась ее добрая умершая бабушка, которая взяла ее на небо, где праздник не кончается никогда. Миллионы детей в современной России походят на эту сиротку. А Россия походит на мачеху, еще более злую, чем в сказке. Она выгнала детей из дома, даже не дав им серных спичек.Нам с непреложной ясностью видится одно: если человек не поймет, что основой жизни его и общества является "нравственный закон внутри", о котором говорил Кант, если не ощутит главенство Закона Божьего над всеми прочими человеческими законами и нормативами, то сползание в пропасть небытия станет неизбежным и необратимым. Впрочем, уже сейчас вряд ли есть шанс остановить катастрофу. Что же делать? Оставаться людьми, оставаться верными идеалам красоты и любви, творить добро и помнить, что смерти нет, что каждый получит то, что заслужил. Господь говорит: "В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир" (Ин. 16.33).
http://www.strana-oz.ru/print.php?type=article&id=1657&numid=43
2012 год
2 мая 2012 года 13:55
Сайт Нижегородской епархии. Текст и фото Марии Курякиной.
29 апреля в поселке Ардатов состоялся традиционный бал членов национальной организации «Витязи». На него собрались «витязи» из Нижнего Новгорода, Ардатова, Дивеева и Сарова. Как сообщается на сайте «Православный Саров», изюминкой бала стало участие в нем саровской студии исторического танца при объединении «АРМИР».
Бал «витязей» проводится ежегодно на Рождество или Пасху. В этот раз на бал приехали около 40 человек.
Духовник движения «витязей» протоиерей Михаил Резин благословил ребят и сказал, что каждая встреча для них – это повод укрепить свои ряды, духовное братство. «Очень радостно, что все сфокусировалась в одной точке: весна, Пасха, День святых жен-мироносиц и приезд друзей», - сказал он.
29 апреля в поселке Ардатов состоялся традиционный бал членов национальной организации «Витязи». На него собрались «витязи» из Нижнего Новгорода, Ардатова, Дивеева и Сарова. Как сообщается на сайте «Православный Саров», изюминкой бала стало участие в нем саровской студии исторического танца при объединении «АРМИР».
Бал «витязей» проводится ежегодно на Рождество или Пасху. В этот раз на бал приехали около 40 человек.
Духовник движения «витязей» протоиерей Михаил Резин благословил ребят и сказал, что каждая встреча для них – это повод укрепить свои ряды, духовное братство. «Очень радостно, что все сфокусировалась в одной точке: весна, Пасха, День святых жен-мироносиц и приезд друзей», - сказал он.
2014 г
Православный Саров, № 13 (75) 23 июля 2014
Уже шестнадцатый год подряд большая семья протоиерея Михаила Резина, клирика Знаменского собора в р/п Ардатов проводит летний лагерь «Русь» Нижегородского округа Национальной организации витязей (Н. О. В.). Его дочери выросли в движении Витязей, это их об- раз жизни и нелегкий труд. Им помогают друзья и единомышленники, многие из которых также с детства прикипели душой к этой организации. В июле в д. Обход под Ардатовом съехалось порядка 80 ребят из Нижегородской области, Москвы и Санкт-Петербурга, в том числе 12 саровчан. В этом году было очень много желающих, некоторым даже были вынуждены отказать из-за нехватки мест. Ребята подрастают, становятся опытными Витязями, и им уже поручают от- ряд малышей: девушки руководят младшими девочками, а юноши – мальчика- ми. Старшие во всем опекают младших, 15-летние чувствуют ответственность за 10-летних. Когда приезжаешь в лагерь Витязей, в глаза бросаются непривычно добрые и заботливые отношения между детьми, это проявляется в мелочах. Конечно, большинство подростков, взрос- лея, перестают ездить в лагерь. Они летом устраиваются на работу, желая за- работать на крутой айфон или исполнить какую-то другую свою мечту. А затем – служба в армии, учеба, семья, и оперившиеся птенцы улетают, покидая братство Витязей. Хотя и не все. Продолжают ездить те, кто чувствует потребность не только брать, но и отдавать другим. Развлекать или готовить к служению? Отправила двоих детей в лагерь Витязей. Третья дочь не смогла поехать из- за болезни и плакала. Обещала свозить ее в гости. В этом году Господь сподобил чаще бывать в этом лагере, получше присмотреться к его жизни, и он от- крылся для меня в новой стороны. Родители привыкли – летний лагерь существует для того, чтобы развлекать детей. Однако организаторы считают иначе. «Зачем нужно то, что мы делаем? – размышляет начальник лагеря Анжелика Михайловна Резина. – Во-первых, мы хотим сохранить свою культуру, русскую православную идентичность. На это работают все традиции Витязей. Но в последнее время жизнь очень изменилась, и мы не можем игнорировать то, что происходит вокруг. На Украине идет война, там убивают людей за то, что они такие, как мы. Поэтому необходимо привить детям любовь к Родине и дух служения ей. А служение бывает сопряжено с жертвой, по- рой оно похоже на крестный путь. Хотелось бы, чтобы наши дети не спрашивали, что для них сделала Россия, а каждый спрашивал себя, что я сделал для нее? Надо вплести в традиции Витязей современность. Пусть ребята не думают, что все страшное происходит где- то далеко и их не коснется, но четко понимают – у нас этого нельзя допустить».
1 комментарий:
Какой прекрасный человек! Большое спасибо за рассказ о нем! Дай, Господи, ему здоровья еще на долгие годы!
Отправить комментарий