16.03.2011 Интервью с Виктором Станиславовичем Фудалеем (фрагмент - 5)
(31.07) ДМ: А вам никаких документов не выдали об отце? Нет, в войну. Вот его забрали, его увели.
(31.15) Ф: Все.
(31.16) ДМ: Так...
(31.17) Ф: И он провалился.
(31.18) ДМ: И ничего?
(31.19) Ф: Ничего. Только приехал этот самый на велосипеде конфисковывать.
(31.25) ДМ: Ну хотя бы приговор?
(31.26) Ф: А?
(31.27) ДМ: Ну хотя бы приговор огласили?
(31.29) Ф: Ничего.
(31.31) ДМ: И мама не спрашивала, где отец?
(31.34) Ф: Ничего. Самое главное, что и матери нигде не сказали. Она работала, я говорю, что...
(31.41) ДМ: Так и не говорили, что он расстрелян?
(31.43) Ф: М?
(31.44) ОП: Ну этот офицер сказал, что расстреляли.
(31.46) Ф: Он сказал: 2-го января 42-го года его расстреляли. Сказал офицер. Потому что мать спросила: когда? Он сказал 2-го января.
(31.55) ДМ: А сам факт расстрела от кого она узнала?
(31.57) Ф: Ничего нигде не было.
(31.59) ОП: От него.
(32.00) ДМ: То есть...
(32.01) Ф: И когда я ходил в Большой дом реабилитировал отца, я первое, что написал, что я узнал случайно о расстреле отца. Потому что я везде во всех документах писал: "Отец во время войны ушел на фронт и пропал без вести".
(32.18) ДМ: Это я понял. Меня интересует, когда вот его увели, после этого...
(32.22) Ф: Ничего.
(32.24) ДМ: Ничего не говорили?
(32.25) Ф: В спину, как это самое, врезали ему сапогом, что он вылетел туда: "Проходи". Он, говорит, дайте, говорит, прощусь...
(32.34) ДМ: Так прощусь. А вы не спрашивали, сами-то не интересовались?
(32.39) Ф: Мы сами боялись, что нас возьмут.
(31.41) ДМ: Понял.
(31.42) Ф: Когда я получал вот эту квартиру...
(31.43) ОП: (неразб)
(31.43) Ф: ... мне начальник этого самого Калининского района на площади Ленина... Я ему принес документы свои, что вот реабилитирован отец и прочее, а так как он был военный – докажи, что он был, имел прописку эту самую. Он говорит, военный, служил, но у него нет, говорит, жилья. У него есть казарма. Его демобилизовали и все: пускай идет к себе. Поэтому полигон за это ответственности не несет. И мне было не доказать, что он здесь жил, что он был прописан у деда на полигоне. Потому что мать поехала на полигон искать документы на отца, что он был прописанный. Так? Встретила подругу, и вот та спрашивает: ты чего делаешь, Анна? Она говорит, на Станислава ищу, что он был здесь прописан. Говорит: э, во время войны я, говорит, эвакуировала, говорит, эти самые везла документы полигоновские, и на этом самом на Ладожском озере, вот, подъезжая к этой самой, как он называется, станции-то...
(33.50) ОП: Бернгардовка?
(33.51) Ф: А? Нет.
(33.52) ДМ: Кабона?
(33.52) Ф: Кабона. На Кабоне. Налетел немец и сжег 8 вагонов с документами. Людей, говорит, спасали, а не бумагу.
(34.01) ДМ: То есть все архивы полигона погибли по идее?
(34.03) Ф: (утвердительно кивает головой) Там очень много погибло, и поэтому когда я пришел в ДПШ, вот завтра пойду туда еще раз, мне показали историческую про эту самую, про полигон - история полигона там есть у них выпущена современная – все в основном... есть фотографии начальников полигона царских, нет, еще не все по-моему, а может все, я не знаю, а вся история в основном послевоенная.
(34.34) ОП: Это книга толстая такая, да?
(34.35) Ф: Она не толстая, она вот такая большая.
(34.37) ДМ: Получается, что все интересующие нас документы погибли?
(34.40) Ф: Да. Говорит, не найдешь. Война была.
(34.48) ДМ: Понятно. (перемещение камеры)
(31.07) ДМ: А вам никаких документов не выдали об отце? Нет, в войну. Вот его забрали, его увели.
(31.15) Ф: Все.
(31.16) ДМ: Так...
(31.17) Ф: И он провалился.
(31.18) ДМ: И ничего?
(31.19) Ф: Ничего. Только приехал этот самый на велосипеде конфисковывать.
(31.25) ДМ: Ну хотя бы приговор?
(31.26) Ф: А?
(31.27) ДМ: Ну хотя бы приговор огласили?
(31.29) Ф: Ничего.
(31.31) ДМ: И мама не спрашивала, где отец?
(31.34) Ф: Ничего. Самое главное, что и матери нигде не сказали. Она работала, я говорю, что...
(31.41) ДМ: Так и не говорили, что он расстрелян?
(31.43) Ф: М?
(31.44) ОП: Ну этот офицер сказал, что расстреляли.
(31.46) Ф: Он сказал: 2-го января 42-го года его расстреляли. Сказал офицер. Потому что мать спросила: когда? Он сказал 2-го января.
(31.55) ДМ: А сам факт расстрела от кого она узнала?
(31.57) Ф: Ничего нигде не было.
(31.59) ОП: От него.
(32.00) ДМ: То есть...
(32.01) Ф: И когда я ходил в Большой дом реабилитировал отца, я первое, что написал, что я узнал случайно о расстреле отца. Потому что я везде во всех документах писал: "Отец во время войны ушел на фронт и пропал без вести".
(32.18) ДМ: Это я понял. Меня интересует, когда вот его увели, после этого...
(32.22) Ф: Ничего.
(32.24) ДМ: Ничего не говорили?
(32.25) Ф: В спину, как это самое, врезали ему сапогом, что он вылетел туда: "Проходи". Он, говорит, дайте, говорит, прощусь...
(32.34) ДМ: Так прощусь. А вы не спрашивали, сами-то не интересовались?
(32.39) Ф: Мы сами боялись, что нас возьмут.
(31.41) ДМ: Понял.
(31.42) Ф: Когда я получал вот эту квартиру...
(31.43) ОП: (неразб)
(31.43) Ф: ... мне начальник этого самого Калининского района на площади Ленина... Я ему принес документы свои, что вот реабилитирован отец и прочее, а так как он был военный – докажи, что он был, имел прописку эту самую. Он говорит, военный, служил, но у него нет, говорит, жилья. У него есть казарма. Его демобилизовали и все: пускай идет к себе. Поэтому полигон за это ответственности не несет. И мне было не доказать, что он здесь жил, что он был прописан у деда на полигоне. Потому что мать поехала на полигон искать документы на отца, что он был прописанный. Так? Встретила подругу, и вот та спрашивает: ты чего делаешь, Анна? Она говорит, на Станислава ищу, что он был здесь прописан. Говорит: э, во время войны я, говорит, эвакуировала, говорит, эти самые везла документы полигоновские, и на этом самом на Ладожском озере, вот, подъезжая к этой самой, как он называется, станции-то...
(33.50) ОП: Бернгардовка?
(33.51) Ф: А? Нет.
(33.52) ДМ: Кабона?
(33.52) Ф: Кабона. На Кабоне. Налетел немец и сжег 8 вагонов с документами. Людей, говорит, спасали, а не бумагу.
(34.01) ДМ: То есть все архивы полигона погибли по идее?
(34.03) Ф: (утвердительно кивает головой) Там очень много погибло, и поэтому когда я пришел в ДПШ, вот завтра пойду туда еще раз, мне показали историческую про эту самую, про полигон - история полигона там есть у них выпущена современная – все в основном... есть фотографии начальников полигона царских, нет, еще не все по-моему, а может все, я не знаю, а вся история в основном послевоенная.
(34.34) ОП: Это книга толстая такая, да?
(34.35) Ф: Она не толстая, она вот такая большая.
(34.37) ДМ: Получается, что все интересующие нас документы погибли?
(34.40) Ф: Да. Говорит, не найдешь. Война была.
(34.48) ДМ: Понятно. (перемещение камеры)
Комментариев нет:
Отправить комментарий